Читаем Молотов. Наше дело правое [Книга 1] полностью

Молотов в апреле признавал, что «грубые антисередняцкие ошибки создали угрозу для наших взаимоотношений с середняцкой массой в деревне, но мы имеем уже основание сказать, что принятыми партией мерами в основном эти ошибки мы исправили»785. Начался «весенний отлив» - уровень коллективизации снизился с 56 процентов на начало марта до 23,6 процента в мае. Но при выходе из колхозов уже не так просто было вернуть скот, сельхозинвентарь, семена, землю, что опять вызывало массовое недовольство: в марте произошло более

6,5 тысячи массовых выступлений. Участников крестьянских восстаний относили к кулакам первой категории, независимо от их экономического положения. С 15 апреля по 1 октября 1930 года было арестовано по первой категории 142 724 человека, менее трети которых (45 559 человек) являлись кулаками, а две трети - участниками массовых выступлений786. Именно они составят наибольшую часть беспощадно репрессированных в 1937-1938 годах.

Политический отчет Центрального комитета XVI съезду ВКП(б) (26 июня - 13 июля) Сталин выдержал в предельно оптимистическом ключе:

- В противоположность капиталистическим странам, где царят теперь экономический кризис и растущая безработица, внутреннее положение нашей страны представляет картину растущего подъема народного хозяйства и прогрессивного сокращения безработицы. Выросла и ускорила темпы своего развития крупная промышленность. Окрепла тяжелая промышленность. Социалистический сектор промышленности продвинулся далеко вперед. Выросла новая сила в сельском хозяйстве - совхозы и колхозы. Если года два назад мы имели кризис зернового производства и опирались в своей хлебозаготовительной работе главным образом на индивидуальное хозяйство, то теперь центр тяжести переместился на колхозы и совхозы, а зерновой кризис можно считать в основном разрешенным. Основные массы крестьянства окончательно повернули в сторону колхозов. Сопротивление кулачества отбито. Внутреннее положение СССР еще более упрочилось787.

Съезд, осудив перегибы, счел необходимым закрепить «достигнутые успехи» и вновь ориентироваться на более высокие темпы коллективизации. 25 июля Политбюро признало необходимым «исходить из возможного роста коллективизации» и установило такие ориентиры: для основных зерновых районов - 65-75 процентов хозяйств; для остальных зерновых районов - 35-45 процентов; для потребляющих и окраинных районов - 15-20 процентов. С осени был взят курс на организацию «нового колхозного прилива» при выдвижении на первый план экономических и организационных инструментов. Колхозам и колхозникам, в отличие от частников, предоставлялись налоговые льготы. В декабре объединенный пленум ЦК и ЦКК принял решение коллективизировать в целом по СССР не менее половины хозяйств в 1931 году788.

Прерванное весной раскулачивание продолжилось. Существуют различные оценки количества раскулаченных. Точно известна численность высланных семей: в 1930 году она составила 115 231, в 1931-м - 265 795. Какая-то часть кулацких семей (200-250 тысяч) успела «самораскулачиться», то есть бросить свое имущество и бежать в города, на стройки. Примерно таким же был результат раскулачивания 400-450 тысяч семей третьей категории. В 1932-1936 годах было раскулачено еще порядка 100 тысяч. В сумме эти цифры превышают миллион крестьянских хозяйств (примерно 4-5 процентов от общего числа)789.

Коллективизация и рекордный урожай позволили заметно поднять хлебозаготовки. СССР вновь стал экспортером зерна. В начале августа Сталин торопит Молотова: «Форсируйте вывоз хлеба вовсю. В этом теперь гвоздь. Если хлеб вывезем, кредиты будут». В конце месяца: «Нам остается еще 1-1 месяца для экспорта хлеба: с конца октября (а может быть и раньше) начнет поступать на рынок в массовом масштабе американский хлеб, против которого нам трудно будет устоять. Еще раз: надо форсировать вывоз хлеба изо всех сил». 28 августа: «Микоян сообщает, что заготовки растут, и каждый день вывозим хлеба 1-VA миллиона пудов. Я думаю, что этого мало. Надо бы поднять (теперь же) норму ежедневного вывоза до 3-4 миллионов пудов минимум. Иначе рискуем остаться без наших новых металлургических и машиностроительных (Автозавод, Челяб-завод и пр.) заводов»790.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное