Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

Но предсовнаркома признавал, что далеко не все отрасли справились с планом. О масштабах проблем можно судить по докладной записке Кагановича, направленной Молотову: по каменному углю выполнение составило 85,1 процента от плана, нефти - 64,9 процента, чугуну - 89,2 процента, меди -72 процента, олову - 20 процентов. План капитальных вложений был выполнен на 94 процента¹³⁵². Сам Молотов добавит: план по производству электроэнергии выполнен на 96 процентов, а по строительству электростанций - только на 55 процентов; по вводу в эксплуатацию нового жилья - на 41,9 процента, по продукции легкой промышленности - 85 процентов.

«Главной причиной этого является то обстоятельство, - обращал внимание Молотов, - что ввиду международной обстановки пришлось поднять намеченный план развития оборонной промышленности. Зато мы заставили наиболее агрессивных империалистов в отношении СССР быть посмирнее»¹³⁵³.

Тем не менее по темпам роста Советский Союз по-прежнему далеко оставлял позади страны Запада. Его национальный доход в 1937 году превысил уровень 1913 года в 4,6 раза, в то время как в США - в 1,44 раза, в Англии - в 1,28 раза, во Франции - в 1,17 раза¹³⁵⁴. Однако в Кремле хорошо понимали, что до выхода на уровень жизни наиболее развитых государств СССР еще далеко. Молотов констатировал, что «в смысле размера промышленного производства на душу населения мы еще стоим позади наиболее развитых капиталистических стран»¹³⁵⁵.

Вторая пятилетка закончилась вместе с 1937 годом. Но план на третью (1938-1942 годы) так и не был утвержден. Более того, третий пятилетний план даже не будет опубликован. Официально его утвердят только в 1939 году по докладу Молотова на XVIII съезде партии. Объяснения следует искать либо в нараставшей чрезвычайности положения, либо в репрессиях в Госплане, которые просто не позволили завершить работу над планом. Во всяком случае, в 1937 году наркоматы стали направлять свои планы напрямую в правительство, минуя Госплан¹³⁵⁶.

.. .8 января 1938 года Маленков представил Сталину записку о том, что Куйбышевский обком под руководством Посты-шева в течение предшествовавших трех месяцев распустил 30 райкомов партии, руководители которых были объявлены врагами народа. Маленков считал «такие действия Куйбышевского обкома ВКП(б) политически вредными и по своим последствиям явно провокационными»¹³⁵⁷. Сталин предложил вынести вопрос на пленум ЦК. Доклад Маленкова на нем носил говорящее название: «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков». По сути, прозвучал призыв положить предел разгулу массовых репрессий. Молотов призывал «различать людей ошибающихся от вредителей». У него 13 января состоялся на эту тему диалог с Постышевым, который уверял, что из руководящей головки в области «почти ни одного человека честного не оказалось».

- Не преувеличиваете ли вы, товарищ Постышев? - сомневался премьер.

- Нет, не преувеличиваю. Вот возьмите облисполком. Люди сидят, материалы есть, и они признаются, сами показывают о своей враждебной и шпионской работе.

- Проверять надо материалы, - говорит Молотов.

- Насаждали очень много враждебных кадров и пихали их из центра. Я говорю о руководстве - областное руководство все оказалось вражеским, и советское, и партийное.

- Ни одного человека из руководства не осталось? - удивляется Молотов. - Дискредитация партии получается, товарищ Постышев, при головотяпстве руководителей в обкоме¹³⁵⁸.

Постышев был выведен из числа кандидатов в члены Политбюро. Его место занял Никита Хрущев, правда, тоже отличившийся по части репрессий. «Хрущев, московский лидер, эффективно приказал расстрелять 55 741 должностное лицо, что перевыполнило квоту Политбюро, - пишет Монтефьоре. -Архивы НКВД показывают, что он был инициатором множества документов с предложениями об арестах. К весне 1938 года он санкционировал арест 35-ти из 38-ми районных и городских секретарей, что дает представление об охватившей всех лихорадке. Поскольку он находился в Москве, то приносил расстрельные списки прямо Сталину и Молотову.

- Не может их быть так много! - восклицал Сталин.

- Их на самом деле гораздо больше, - отвечал Хрущев»¹³⁵⁹.

После пленума ЦК 15 января Молотов открывал первую