Кусочек счастья. Когда я мог передвигаться, я ходил в церковь. Именно ходил! Я мог ездить на автобусе, это заняло бы двадцать минут, но я шел, опираясь на две палки, около двух часов! За это время я успевал настроиться на общение с Богом и избавиться от накопившихся обид. Я был безмерно счастлив, переступая порог церквушки! Теперь я лежу, уже четыре года, и мне очень не хватает этих изнурительных походов в церковь и общения с Богом и людьми.
443
Бабушка маленькая (потому что маленькая), я так называла ее всю свою жизнь. Все воспоминания о ней – это счастье. Мы не делали ничего сверхъестественного, не покоряли горы, не летали в космос, она была рядом, как я себя помню, она меня любила, а я ее, ей было со мной интересно, а мне с ней.
444
Я путешествую по Азии уже несколько недель. Совершенно внезапно я меняю свой маршрут в пользу вулканов Бромо и Иджен. После бессонных суток в пути и бодрого дня в Джокьякарте я снова отправляюсь в долгий путь. Мы приезжаем в отель у подножия вулкана Бромо к ночи. Холод зверский. Теплых вещей не так много, надеваешь на себя все, что в рюкзаке, и укладываешься спать. Еды купить не успеваешь, и все, что съедено тобой за сутки, – печенье «Орео».
Сейчас июнь 2013 года. Число – примерно 18. Мне двадцать пять. Ранний подъем – и в путь на джипах на смотровую встречать рассвет.
И вот я стою в ожидании восхода, вокруг суетятся люди, общаются, вовлекают в беседы тебя. А я понимаю, что еще мгновение – и наступит голодный обморок. Голова идет кругом, вода ситуацию только усугубляет. Я мысленно посылаю к черту собственную нерасторопность и рассвет на вулкане и иду вниз искать еду.
Те два небольших жареных банана в кляре и сладкий чай – самое вкусное, что мне доводилось есть и пить в своей жизни. Ты не просто чувствуешь прилив энергии – ты счастлив: потому что сыт, потому что согрелся, потом что впереди дни и недели в пути.
445
Монголия 1977 год, лето. Мне четыре. Я с родителями и друзьями на воскресном пикнике среди дикой природы. Пока взрослые раскладывались, я обнаружил поляну с очень большим и красивыми цветами. Вбежав на нее, понял, что день моментально превратился в ночь, вспорхнули бабочки. Очень редкое ощущение мгновенного страха и счастья от заволакивающей, огромной красоты. И там же, но в другой раз во время ночевки из-за яркого света звезд мне показалось, что небо – это просто большой старый зонтик, который скрывает нас от огромного ночного солнца. Моя смелая догадка удивляла взрослых, и я был счастлив.
446
Я очень счастливый ребенок очень счастливых родителей. Сравнивая себя со своими ровесниками, с людьми старше или моложе, я понимаю, что у меня было удивительное детство. И я очень за многое благодарна своим родителям, потому что у меня мама – абсолютный жизнелюб, а у папы было великолепное чувство юмора. Он очень многому меня научил. Любви к музыке, в первую очередь. Бьорк мне принес папа: «Мне не очень, но мне кажется, что тебе подойдет». Аланис Мориссетт мне папа переписывал на кассеты…
Прошлым летом так случилось, что папы не стало. Не сказать, чтобы я убивалась. Я точно знаю, что папа был бы не рад, узнай, что я сильно грущу. Тем более, что связь с ним никак не прервалась. Я точно знаю, что он где-то рядом, он меня хранит, оберегает.
Как-то я была на гастролях и жила в гостинице, которая располагалась впритык к ипподрому. На ипподроме на следующий день должны были начаться какие-то сумасшедшие скачки. И я помню это вечер. Мне стало сильно грустно. Я так заскучала по папе… затосковала по-настоящему пронзительно. Мне было очень не очень. Возможно, я даже капельку пожалела себя, у девочек такое иногда случается.
Это история про волшебство, потому что я буквально на полчаса забылась в какой-то полудреме, а проснулась от того, что на ипподроме начался саунд-чек. И он не просто начался, а заиграла папина любимая песня. Я такого жирного намека не получала никогда в жизни. Окей, Мироныч, я все поняла, все нормально – я не грущу, я скучаю, но не грущу! Такая вот волшебная моя история.
447