Монах

– Два дня! Два долгих, долгих дня, ни пищи, ни надежды, ни утешения! Глупая женщина! Зачем я хочу продлить это ужасное прозябание!.. Но умереть так! Боже! Принять такую смерть – и потом терпеть муки долгие века! Доселе я не знала, что такое голод. Чу! Нет! Никто не идет. Они больше не придут.

Она умолкла, задрожала и натянула одеяло на обнаженные плечи.

– Как мне холодно! Я до сих пор не привыкла к сырости темницы. Это странно, да какая разница! Скоро я сама похолодею, но уже ничего не почувствую. Я стану холодной, холодной, как ты.

Она взглянула на сверток, который держала в руках, склонилась над ним и поцеловала, но резко отшатнулась, содрогнувшись.

– Он был такой милый! Он стал бы красивым, таким похожим на него! Я его потеряла навек. Как он изменился за эти дни! Узнать невозможно… Но он мне так дорог! Боже! Так дорог!.. Я забуду, каким он стал! Буду помнить лишь, что он был, и любить его… Какой он был красивый, похожий… Я думала, что выплакала все слезы, но еще немного осталось…

Она отерла глаза прядью своих волос. Протянула руку к кувшину, с трудом подтащила к себе, безнадежно заглянула в него и отставила обратно.

– Пусто!.. Ни капли! Ни капли, чтобы смочить пылающее небо! Отдала бы гору сокровищ за глоток воды! И они служат Господу, мои мучительницы! Они мнят себя святыми, терзая меня, как палачи! Они жестоки и бездушны; и они заставляют меня каяться… грозят мне вечной погибелью души! Спаситель! Ты думаешь иначе!

Она снова взглянула на распятие, взяла четки и, перебирая бусины, с жаром стала шептать молитвы.

Все чувства Лоренцо были потрясены, но шок уже прошел, и он смог подойти поближе к пленнице. Она услышала его шаги, радостно вскрикнула и уронила четки.

– Эй! Эй! – воскликнула она. – Кто там?

Попытка приподняться ей оказалась не по силам, она упала обратно на солому, и Лоренцо услышал лязг тяжелых цепей.

– Это ты, Камилла? – добавила пленница. – Ты наконец пришла? Ох! Давно пора! Я думала, ты бросила меня и я обречена умереть с голоду. Дай мне пить, Камилла, ради бога; я так слаба, что не могу подняться. Добрая Камилла, дай мне пить, не то я прямо сейчас умру…

Боясь, что удивление может оказаться губительным для изможденной пленницы, Лоренцо не знал, как обратиться к ней, и осторожно, мягко произнес:

– Это не Камилла.

– Кто же тогда? – отозвалась страдалица. – Может быть, Аликс или Виоланта… Я плохо вижу, не могу различить твои черты; но если ты хоть немного добрее волков или тигров, сжалься надо мной! Вот уже три дня я пропадаю без пищи. Ты принесла мне поесть? Или ты пришла лишь затем, чтобы узнать, как долго продлится моя агония?

– У меня другая цель, – ответил Лоренцо. – Я не посланец жестокой аббатисы. Я сострадаю вашим бедам и пришел освободить вас.

– Освободить? Я не ослышалась?

Она приподнялась с земли, опираясь на руки, и пристально посмотрела на пришельца.

– Великий боже! Это не иллюзия? Здесь – мужчина? Говорите же! Кто вы? Что привело вас сюда? Вы пришли, чтобы вернуть мне свободу, свет и жизнь? О! Говорите, говорите скорее, напрасная надежда убьет меня!

– Успокойтесь! – сказал Лоренцо ласково и сочувственно. – Настоятельница, на чью жестокость вы жалуетесь, уже заплатила за все причиненное ею зло, вам нечего бояться. Подождите лишь несколько минут, и вы обретете свободу и друзей, с которыми вас разлучили. Я вас не подведу. Дайте мне руку, и я отведу вас туда, где вам помогут прийти в себя.

– О да! Да! – вскричала пленница с восторгом. – Значит, Бог существует, и он справедлив! Вот счастье! Я снова вдохну свежий воздух, увижу славный солнечный свет! Бог благословит вас за милосердие! Незнакомец, я пойду за вами! Но вот это я должна забрать с собой, – добавила она, указав на сверток, который так и держала у груди. – С этим я расстаться не могу. Я покажу это людям, пусть поймут, как ужасны места, ложно именуемые домами божьими. Помогите мне встать, добрый человек, дайте руку! Вы видите, до чего меня довели, сил у меня почти не осталось… А теперь все хорошо!

Лоренцо нагнулся, чтобы поднять ее, и свет лампы озарил его лицо.

– Боже всемогущий! – ахнула пленница. – Возможно ли это? Этот взгляд! Эти черты!.. О да! Это, это…

Она протянула руки, чтобы обнять его, но истощенное тело не могло справиться с чувствами, переполнявшими ее сердце. Она потеряла сознание и упала снова на соломенную подстилку.

Последнее ее восклицание удивило Лоренцо. Ему показалось, что он уже слышал когда-то эти интонации, но где – припомнить не смог. Да и задумываться не было времени. Женщине срочно требовалась помощь, нужно было поскорее вынести ее из тюрьмы, но этому мешала прочная цепь, которой пленница была прикована к стене. К счастью, его природные силы удвоила спешка, и вскоре он сумел выдернуть скобу, к которой был прикреплен один конец цепи; затем, взяв пленницу на руки, он понес ее к лестнице, находя направление и по отсветам лампады, и по гомону женских голосов, доносящихся сверху. Он поднялся по ступенькам, еще две-три минуты – и он уже выбрался из люка.