Монахи Константинополя III—IХ вв. Жизнь за стенами святых обителей столицы Византии

Греческая церковь послушно приняла решения Второго Никейского собора, и до смерти Ирины в религиозных делах, видимо, был мир по всей империи. Великий логофет Никифор, который поднял восстание против этой императрицы и в 802 году занял византийский престол, «кажется, был представителем умеренной партии, которая, отвергая жестокости иконоборцев, желала сохранить их реформы в политике и общественной жизни. Он обложил земельным налогом имущество церкви, которая раньше этот налог не платила, и брал с ее владений столько же, сколько со всех остальных, а некоторые конфисковал. Несколько раз он наносил удары по монахам, желавшим вернуть свое прежнее влияние; одной из этих атак было назначение патриархом Никифора, которого монашеская партия не поддерживала, хотя тот был сторонником икон.

Во время очень коротких царствований Ставракия (811) и Михаила Рангабе (811–813) (оба эти императора закончили свои дни далеко от престола, в монастырском одиночестве) обстановка в области религии оставалась такой же. Михаил был очень православным и был весьма щедрым к людям церкви и к монахам, но ему не удалось разоружить партию иконоборцев; они постоянно устраивали заговоры против него и в конце концов довели его до отречения.

При Льве Армянине (813–820) и двух его ближайших преемниках Михаиле Втором Заике (820–829) и Феофиле (829–842) преследования святых образов и защитников их культа начались опять и продолжались тридцать лет. Похоже, что при Михаиле они осуществлялись менее уверенно и по большей части научными средствами, а при Льве и Феофиле – крайне жестоко и без всяких предосторожностей.

В другом месте мы уже подробно рассказали о событиях этой героической борьбы. Здесь надо лишь отметить, что в этот период еще больше, чем в предыдущий, честь сопротивления принадлежит монашескому сообществу, потому что в течение двадцати семи лет (814–842) естественные вожди константинопольской церкви, то есть патриархи Феодот Касситера, Антоний Силейский, Иоанн Леканомант, были пылкими иконоборцами и во всем верными сотрудниками императоров.

Общей и главной идеей для всех требований, которые предъявляли монахи и с которыми шли в бой с первых дней преследования до окончательного триумфа православия; идеей, которая, несмотря на различия в людях, обстоятельствах и времени, от святого Иоанна Дамаскина и святого Стефана Нового до святого Мефодия, Феофана и Феодора Студита, бесспорно делает единым это изумительное и непобедимое движение сопротивления действиям императоров-иконоборцев – этой идеей было постоянно утверждаемое и требуемое право церкви быть судьей в вопросах веры вполне независимо и свободно, без всякого вмешательства государственной власти.

Вождем всей этой армии монахов был человек, который, казалось, жил только ради защиты этой великой и благородной идеи; вокруг него объединились не только монахи его монастыря, но и все монахи столицы и ее окрестностей, а вместе с ними ортодоксальные верующие всей империи, и который действительно очень много раз говорил, действовал и писал от имени всех. Это был святой Феодор, игумен Студийского монастыря; он даже в присутствии императора громко заявлял, что в мирских общественных делах государи имеют полную власть, но не им следует принимать решения о «божественных и небесных догматах», забота о которых поручена апостолам и их преемникам.