Монахи войны

В полночь на 23 июня – в канун дня святого Иоанна – братья отслужили мессу в крохотной часовне – единственной уцелевшей постройке. Два капеллана выслушали исповеди, потом все причастились телом Господа, с которым им вскоре предстояло встретиться. Наконец капелланы зарыли чаши и сожгли церковную утварь; всю ночь эти двое священников звонили в колокол – похоронный звон. Перед самой зарей солдаты Христа заняли свои позиции; их осталось только шестьдесят. Старшие офицеры – Эгуарас, полковник Мас и капитан Миранда – были слишком изранены, чтобы стоять, поэтому Эгуарас, слабый от потери крови, и Миранда с ужасными ожогами от зажигательных бомб сели на стульях у главной бреши, а Мас с раздробленной пулями ногой сел на бревно. В 6 утра вся турецкая армия пошла в атаку; подплыли даже галеры, чтобы обстреливать смердящую гору обломков и гниющих трупов, несмотря на огонь из форта Сан-Анджело. Однако защитники в течение четырех часов отвечали им ружьями и гранатами, пока наконец турки не ворвались в форт. Хуан де Эгуарас, сброшенный со стула, подпрыгнул с абордажным багром, но тут скимитар снес ему голову, а Мас, сидя на бревне, убил нескольких турок своим огромным двуручным мечом. Итальянец зажег огонь на маяке, чтобы сообщить магистру о том, что все кончено. Турки взяли живыми только девять братьев – вероятно, смертельно раненных, хотя горстка мальтийцев бросилась вплавь и спаслась. Взятие этой маленькой крепости стоило армии, которую признавали лучшей армией своего времени, почти пяти недель осады, 18 тысяч пушечных залпов и 8 тысяч человек.

«О Аллах, – сказал Мустафа, глядя на форт Сан-Анджело, – если этот маленький сын обошелся нам так дорого, чем же мы заплатим за его отца?» Все трупы братьев обезглавили, в грудь им воткнули распятия, прибили к деревянным крестам и побросали в море. На следующее утро, в праздник покровителя ордена, приливом на берег вынесло четыре изувеченных тела. Брат Жан разрыдался. Он немедленно отдал приказ отрубить головы всем пленным; внезапно войска паши услыхали грохот выстрелов, и затем по всему лагерю полетели окровавленные головы их товарищей. Тем временем Великий магистр напомнил братьям об их призвании, когда они в этот праздник вновь принесли свои обеты. «Что может более приличествовать члену ордена Святого Иоанна, чем сложить жизнь ради защиты веры», – проповедовал он, погибшие в форте Святого Эльма «заслужили мученический венец и пожнут награду за свои страдания». Он не забыл и ополченцев и наемников. «Все мы солдаты Иисуса Христа, как и вы, мои товарищи», – сказал он им. 3 июля в обитель прибыло подкрепление: piccolo siccorso, «небольшая подмога», состоящая из 700 солдат под началом 42 братьев и «дворян-добровольцев» во главе с братом ордена Сантьяго Мельхиором де Роблесом. Двое из них были англичанами – Джон Эван Смит и Эдвард Стэнли, и, несомненно, они встретили теплый прием у брата Оливера Старки на «посту Англии». Тем временем среди турок разразились эпидемии дизентерии и малярии, так как они пили воду из отравленных колодцев. Мустафа-паша предложил христианам заключить мир и получил презрительный отказ.