Монастырь и тюрьма. Места заключения в Западной Европе и в России от Средневековья до модерна

Наши исследования, основанные на использовании одного образца из судебной книги Шатле 1488–1489 годов, носят предварительный характер. Полный судебный регистр насчитывает 220 листов и охватывает период с 14 июня 1488 года по 31 января 1489 года с пропуском дат 13–15 января между листами 204 и 205, при общем числе в 229 дней, 1874 задержаний и более 2500 узников. Выбранный образец соответствует 57 листам, 472 единицам текста за период с 30 сентября по 29 ноября 1488 года, то есть четверти от общего объема реестра, 26,6% от количества описанных дней функционирования и 1/4 от общего объема зарегистрированных задержаний. Транскрипция этих 57 листов позволила сформировать базу данных полуавтоматическим способом, сохранив только аресты, произведенные приставами (в основном работающими днем) и сторожами (ночью), и оставив в стороне записи, соответствующие срокам, объявленным в тюрьме уже заключенным туда задержанным. Арестов за пределами Шатле насчитывается 373, они касаются 512 заключенных и были произведены в основном 153 приставами (354 ареста) и, во вторую очередь, сторожами (19 арестов). Посмотрим на места, где действовали эти люди. По внутреннему пространству города сведения о местах ареста были стандартизированы и привязаны к уличной кодировке, предложенной платформой и ГИС ALPAGE399. Аресты, произведенные сторожами, очень специфические и немногочисленные400, были исключены из последующего анализа. Аресты, произведенные судебными приставами Шатле в октябре и ноябре 1488 года, были осуществлены на 101 проезде/дороге Парижа. Хотя делать окончательные выводы на основании двухмесячной выборки надо очень осторожно, карта 1, где фигурируют эти проезды, кажется весьма показательной. Она показывает, прежде всего, что люди Шатле действовали в масштабе всего города: задействованы оба берега Сены и остров Сите. Однако калибровка пространственной информации в регистре – средняя: места задержания указаны там по дорогам, гораздо реже по домам и вывескам (названиям лавок), которые к тому же было бы трудно привязать к местности, – так что карта 1, отражающая маршруты, преувеличивает размеры реального пространства действий приставов Шатле. Несмотря на такое документальное подспорье, явственно видны некоторые пробелы. При внимательном чтении можно выделить группы улиц, на которых приставы вообще не производят арестов: западная часть левого берега на дорогах аббатства Сен-Жермен-де-Пре, восточная часть города вокруг монастыря Нотр-Дам, северо-западная четверть правого берега на дорогах епископата401. Это говорит о том, что права на дороги и проезды представляли собой нечто гораздо большее чем просто городское обременение для владевших ими дворян402: они также были связаны с властью арестовывать людей.

Карта 1. Проезды/дороги Парижа, на которых приставы Шатле осуществляют задержания

Пойдем дальше: организовывал ли Шатле эти аресты в пределах Парижа, и если да, то как? Находится ли это в пределах шестнадцати парижских кварталов, которые складываются между XIV и XVI веками и чьи военные и финансовые реалии хорошо известны в XIV и XV веках, но полицейские реалии зафиксированы менее четко?403 Наблюдая за улицами, где действуют наиболее активные приставы, мы видим, что их индивидуальное оперативное пространство, видимо, не структурировано по кварталам, которые, кстати, и не упоминаются писарем тюрьмы в судебной книге. С другой стороны, выборка хорошо подкрепляет идею о том, что полицейская деятельность Шатле вписана в определенные географические секторы города с XV века404, но посредством действий «дознавателей» Шатле, то есть следователей, количество которых было установлено в 16 человек, и эта цифра совпадает с числом кварталов. Так, 69 арестов произведены приставами «под началом» 13 дознавателей, то есть в рамках расследований, проведенных этими уполномоченными по проведению расследования, и, по всей видимости, каждый из этих дознавателей работал преимущественно в определенном секторе города. В Париже наиболее активными следователями (три и более ареста) были Гийом дю Валь де Мерси и Жеан Гийебоном в северо-восточной четверти, Николя Пуассонье на южном берегу.

Особым представляется случай Пьера Ассайи, который ведет активную деятельность на обоих берегах и на острове, но оказывается, что сам он личность отнюдь не типичная: бывший секретарь дофина Людовика был назначен внештатным дознавателем (вдобавок к 16 существующим) в Шатле после того, как дофин взошел на престол405.

Таким образом, представляется, что та часть работы приставов по аресту людей, которая выполнялась по представлению дознавателей (то есть пятая часть работы), вписывается в определенные пространственные рамки. Эти наблюдения наводят на мысль, что организация арестов могла строиться в основном по принципу связей, а во вторую очередь – географии: эту гипотезу позволяет подтвердить сетевой анализ.