Монастырь (СИ)

– Я не уверен, что хочу на службу к королю... Но, хочу такую возможность иметь. А что до твоего предложения... Я подумаю. Я не могу ответить сейчас. Но... Я действительно подумаю.... – Я всего лишь следователь, и не думаю, что моя подпись под такой бумагой будет много значить. В любом случае до окончания расследования я не могу дать тебе таких документов. Но я подумаю. И не балуйся зельями, нитками и ядами, пока здесь идет расследование... это все слишком похоже на колдовство... Но вряд ли у меня поднимется рука отправить тебя на костер... – он мимолетно коснулся золотистых волос. – Хотя... не могу сказать, что она не поднимется, чтобы отправить тебя в наши застенки, если на тебя будет полно свидетельств. Я не угрожаю тебе, ты мне нравишься, но я всего лишь исполнитель, у меня не так уж много власти. И вообще, все, что я сейчас тебе сказал, это без всяких подвохов. Как есть. – Подпись... Заверяющая, что я дьяволом не одержим и могу на благо Его Величества служить.... Так желает король... И мне она нужна. Будет очень жаль, если вы не пойдете мне навстречу, святой отец. Микаэль подался вперед, наклоняясь и поднимая с пола сброшенную рясу, вывернул и задумчиво потеребил край подола. А потом прижился к инквизитору, шепча в самое ухо: – Не обольщайся, чтоб я попал в ваши застенки, надо много больше, чем нитки и травы. Разве что сам приду... Мне очень нужны эти документы... Очень! Паоло колебался, сейчас на решение могли повлиять эмоции, он никак не ожидал, что его так внезапно может накрыть страстью в ущерб делу. Повесить ересь на этого странного травника, который уже везде наследил, да еще и Николай на эту тему постарался – было самым простым, как сейчас казалось Фратори. И в то же время он готов был уже подписать эти документы и вовсе не потому, что Микаэль с ним только что переспал... не только поэтому... вернее, близость дала ощущение чего-то такого солнечного, что просто так уничтожить казалось противным природе. Впрочем... одержимостью дьяволом он вполне может пожертвовать. – Хорошо, напишу сейчас. Он достал гербовую бумагу, быстро набросал об отсутствии одержимости и личном досмотре на предмет отметин дьявола. “А ведь честно пишу, что делал”, – усмехнулся про себя Фратори. Приложил собственную печатку и поставил подпись. – Держи. Большего написать не могу, – он протянул лист травнику. Микаэль осторожно взял протянутый лист, пробежав глазами по строчкам. А потом отложил его, как и рясу, которую все еще держал в руке. Опустил голову и тихонько поцеловал инквизитора в уголок губ, опять поднимая на него взгляд. Паоло не удержался и на мгновение обнял монаха за талию, стискивая в объятиях. – А теперь ступай, сын мой... Ну, или оставайся, но больше ни слова о каких-либо документах, расследовании и прочем. Травник потерся щекой о щеку инквизитора, выдохнул, едва касаясь губами губ Паоло – Я останусь. Только мне опять вино нужно... Руки протереть. – Что-о? – возмущенно протянул инквизитор, поймал рукой подбородок монаха и, сжав пальцами, заставил смотреть себе в глаза. – Когда успел уже? Или во мне уже доза есть какой-то дряни? Ты же мне всю спину исцарапал! И он от меня еще какие-то бумаги требует, что он чист! – Паоло неодобрительно покачал головой, отпуская монаха. Он вспомнил, что тот только что брал в руки свою одежду. – И что ты со мной собирался сделать, если я не напишу тебе бумагу? – он снова протянул травнику вино и полотенце. Серые глаза потемнели и смотрели настороженно. – Чего ты испугался? Я спину тебе царапал... не в попытке отравить....

Монах снова протер вымоченным в вине полотенцем кончики пальцев на той руке, которой держал свою рясу. Потом, посмотрел на настороженно наблюдающего за ним Паоло и, вздохнув, облизал только что вытертые пальцы...