Монастырь (СИ)

Легрэ отдал баночку Микаэлю и положил руку на рукоять меча, выжидательно наблюдая. – Тебе лучше не знать, сколько монахов умерло с моей помощью. – Легрэ помолчал. – А что Сей... он тебе нравится? Монах открыл крышку и, мазнув по снадобью, облизал пальцы. Скривился, почти что плюясь и взглянул на Легрэ. – А можно я его теперь выплюну?... Горькое... Или, может, есть чем запить? И... с чего это ты про Сея спросил? Что тебе до него? – Я на него глаз положил, – Легрэ улыбнулся и забрал коробочку у травника, повернул его на бок, чтобы смазать раны. – Ты лучше глотай, так интереснее. – Лучше отложи назад. Тебе за него настоятель Себастьян все, что и ложится, и встает – оторвет. А я поспособствую... Микаэль проглотил снадобье, кривясь еще сильнее... Дернулся от резкого и тяжелого прикосновения.

- И не забывай – нежненько!

– Себастьян? – Легрэ изумился, и вдруг принялся хохотать, так что руки тряслись. – Себастьян! Господи!.. Се-бас-тьян! Да ему... ему и в монастыре до Сея дела не было. Он мне ни слова не сказал после того, как я мальчишку приложил. Ты шутник, Микаэль. – Дьявол! Я же сказал – легче! Микаэль резко развернулся, тут же почти падая от закружившейся головы и от того хватаясь за Кристиана. – Это ты, видимо, не только дурной, но еще и слепой, и глухой... В любом случае – даже не думай. Я всегда найду, чем тебя... приложить. – И ты еще меня о помощи просишь сейчас? Вперемешку с угрозами? – Легрэ продолжал улыбаться. – У тебя вообще принципы есть? Хоть какие-нибудь. Ну, помимо того, чтобы сироток содержать, м? – Что вы, брат Кристиан... Какие принципы могут быть у монаха, да еще и лекаря? Никаких совершенно. Вот и остается только что за сиротками гоняться... Микаэль опять закрыл глаза... Ну что толку с этих бесед? А если жить хочется – то надо подняться, подобрать остатки рясы, в плащ закутаться – и вперед... Бог – милостив. Весна в этом году ранняя, может, цветут нужные цветы и ближе к опушке. – Легрэ... Идите вы с миром, куда шли. А я уж сам свои проблемы решать буду. Кристиан положил руку на плечо Микаэля и, заглянув в глаза, с нажимом уложил на спину. – Может быть, заткнешься уже, и делом займемся? Хорошо было рассуждать, выбирая варианты, а когда Микаэль оказался лежащим на земле, с Кристианом, нависающим над ним, – травнику подумалось, что идея была совсем уж неудачной. Да разве что получится?! Он еле сдерживается, чтобы не заехать Легрэ, скидывая его с себя. И по спине холодком бежали такие уж совсем нехорошие мурашки. Микаэль вдруг понял, что ему попросту страшно. – Делом, говоришь? Травник посмотрел в синие глаза, пытаясь дерзостью прогнать свой страх. – Ты станцевать забыл.... Кристиан криво усмехнулся и ничего не ответил на это. Он долго молчал, словно как-то по-новому присматриваясь к Микаэлю – оценивающе, точно к коврику на рынке, который намеревался купить. – Я вот все думаю, – сказал он лениво и серьезно, – раз уж ты сегодня так щедр на предложения, пожалуй, соглашусь-ка я на оба. Фернандо мне не нравится, так почему бы и не поиграть против него, верно? Травник нахмурился, с удивлением разглядывая вполне серьезного на этот раз Кристиана. Тот тоже рассматривал Микаэля, и от этого взгляда становилось все холодней да страшнее. – Ты уясни себе, прежде чем клятвы давать, что тебя не просят играть против Фернандо. Он – достойный король своей державы. Но, вот интересы Севера – то и твои интересы будут. И за это – будет тебе защита, при необходимости. Грамоты я тебе напишу в лагере... Есть у меня право. Только – если выживу. А вот до этого – у меня много сомнений... Микаэль дернулся было, пытаясь оттолкнуть Легрэ, а потом откинулся на спину совсем, лишь едва опираясь на локти – так, что б по возможности не касаться земли порезом на спине. – Кристиан... Не получится ничего... У меня мороз по коже от твоего взгляда. Мне тебя ударить хочется... А не... целовать. – А давай мы облегчим тебе задачу, – прошептал Легрэ, настойчиво швырнув Микаэля назад, на траву. – Я об этом позабочусь... но прежде, чем ты что-то там напишешь, я хочу знать, в что впутываюсь... Рассказывай. – Легче, Легрэ... Я тебе не послушник из монастыря, что и дышать при тебе боится.

Микаэль уперся рукой в грудь помощника аббата, удерживая того на расстоянии. Травника почти что бил озноб – лежать на земле было совсем не тепло, да и хуже ему все становилось. Надо было уже решаться и пить одно из зелий.