Монохромный человек (СИ)

— Теперь тебе придется отвечать за свою подлость, паскуда! Советую тебе привыкать к этому подвалу, потому, что именно здесь тебе предстоит состарится и подохнуть в собственной блевотине! И обещаю, каждый день, что тебе отведен ты проживешь испытывая боль, страдания, и ощущая себя бесправным, вонючим ничтожеством! Очень скоро ты начнешь завидовать домашним животным, Каменев. И всё из-за того, что ты не умеешь вовремя остановится… Надо было слушать Плансона, когда он разгромил твою квартиру, и заняться чем-то более приземленным.

Мужчина с бакенбардами ядовито усмехнулся и отпустил Касьяна.

Голова Каменева немедленно упала на грудь.

Касьян сдавленно всхрапнул. Скривился.

Мучительная боль в рассеченной скуле стремительно нарастала, выкручивала и рвала плоть.

— Это он? — проговорила внезапно какая-то женщина.

Её голос звучал сочным, звучным меццо-сопрано.

Таким поют оперные певицы в драматических постановках.

Мужчина с бакенбардами поднялся. Все оглянулись на подошедшую к Касьяну женщину.

Высокая, в светлых брюках и в персикового цвета пиджаке. У нее было ассиметричное каре и безвкусные, тяжелые серьги в ушах.

Она подошла к Каменеву, остановилась перед ним.

— Это тот ушлепок, который написал про меня гадости в своей статье?

— Да, милая. — мужчина с лохматыми бакенбардами приобнял брюнетку за плечи.

— Скотина! — прошипела женщина. — Ты даже не представляешь, как нарвался! Ты знаешь, что с тобой сделают?! Тебя здесь резать будут по кусочку! Тебя твоими же кишками накормят! Дрянь! Скотина!.. Мразь!.. Подонок!..

Её визгливые злые выкрики гулким эхом разлетались в стенах подвала.

— Орать от боли будешь! — едва ли плюясь от переносимой злобы рычала женщина.

Лицо её исказила гримаса истовой ненависти.

— Я тебе лично глаза выколю и яйца отрежу!..

Она с силой пнула Касьяна в грудь. Удар каблуком пришелся как раз в место над пупком.

Каменев вскрикнул, скривился от сверлящей боли.

— Что, больно тебе?! — орала Инга. — Больно?! А ты знаешь, тварь, что мне пришлось пережить из-за тебя?! Знаешь?! Знаешь, что мне теперь ни в одном приличном обществе не показаться?! Мне из-за тебя пришлось инстаграм удалять! Свинья ты говноедская!!! У меня там триста семьдесят тысяч подписчиков было! А теперь ни одного! Ни одного!!! И всё из-за тебя!..

Едва не плача, она снова ударила Касьяна ногой в живот, затем ещё раз и ещё.

Касьян старался терпеть, но все равно сдавленно рычал от каждого удара.

— Ну, всё, всё, милая. — мужчина с бакенбардами отстранил свою возлюбленную от висящего на цепях Касьяна.

— Всё, милая, всё… — ворковал мужчина, обнимая брюнетку. — Обещаю тебе, он за всё ответит! За каждую твою слезинку и каждую секунду твоей боли… Всё, малыш… Тише…

Касьян внезапно усмехнулся, безумной, маниакальной улыбкой.

— Смотреть нужно было за своей шлюхой… — прошипел он. — А не утешать её… Придурок лохматый.

Мужчина с бакенбардами внезапно резко обернулся на Касьяна.

Каменев был уверен, что он сейчас ударит его ногой в лицо или в живот.

Глаза лысого мужчины несколько секунд прожигали Касьяна. Правой рукой он удерживал свою Ингу. Та порывалась вцепится в лицо Касьяна.

— Уведите её. — сказал он не оборачиваясь.

Кто-то из его громил взяв Ингу под руку заботливо повел к выходу из подвала.

Сам муж Инги подошел к Касьяну и бросил своим людям.

— Дайте мне мачете. — нависая над Каменевым, прорычал мужчина с бакенбардами. — И подержите его…

Касьян уже несколько раз пожалел о своих словах. Он и сам не мог объяснить, что побудило его сказать эти гадости.

Это была невероятная, самоубийственная глупость!

Но, что за наваждение овладело им в эти секунды?..

Он как будто на несколько мгновений потерял контроль над собой и… Что-то другое… что-то чужое и злобное поднялось из глубины его сознания, и оскалившись выдало это оскорбление!

Зачем? Зачем он это сказал?! Зачем?!

Его удерживали втроем. Сдавив шею, и удерживая обе руки.

Мужчина с бакенбардами, имени которого Касьян так и не услышал, подошел к нему.

В правой руке у него переливался мерклыми бликами широкий клинок ножа-мачете.

— Ты боишься. — удовлетворенно проговорил муж Инги. — Хорошо… Значит будет больнее. Держите…

— Нет. — взмолился Касьян. — Не надо!.. Не надо!.. Нет!!!

Мачете сверкнул в коротком взмахе. Свистнул рассеченный воздух.

Широкое лезвие мачете с глухим стуком ударило по левому локтю Касьяна.

Кровь брызнула на лицо Каменеву и одежду держащих его мужчин.

На глазах у Каменева, его левая рука, словно надломившись, безжизненно повисла вниз.

Мужчина с бакенбардами двумя быстрыми, резкими ударами отрубил руку Каменева по самый локоть.

Темная кровь из обрубленной руки хлестала, брызгала в стороны, заливала пол, стекала на плечо Касьяна.

Каменев мгновение ошарашенно, забыв дышать, глядел на истекающую кровью руку, а в следующий миг истошно заорал.

Он дико, пронзительно, свирепо кричал, с болью в хрипнущем голосе.

Кто-то над его головой торжествующе и безумно захохотал.

— Смотри, как визжит, свинья! Скажи спасибо, что не башку отсекли!!!

Кто-то из мужчин тоже одобрительно хохотнул.