Монохромный человек (СИ)

— У нас… — Мирон бросил взгляд на Федю. — Возникли разногласия… Относительно…

Мирон замялся, снова оглянулся на Федю.

— Относительно работы. — прорычал тот, краснея от сдерживаемой злости.

— Да! — щелкнув пальцами, улыбнулся Мирон. — Просто… просто мы не сошлись во мнениях. Верно коллега?

— Угу. — пробурчал Федя, и отвернулся.

Я понимала, что они мне врут. И притом совершенно неумело.

У Мирона рассечена губа и бровь, и кровь тонкими струйками сползает по лицу. У Феди вообще разбит нос и кажется, что-то с челюстью, или с зубами.

Но, я понимала, что допытываться от них правды бесполезно. Будут молчать, как те самые партизаны.

— Устроили тут… — проворчала я сердито. — Идем те. Нужно обработать ваши раны.

— С готовностью отдам себя в твои нежные руки. — заулыбался Мирон и направился ко мне.

— Зайди в дом, пожалуйста. — устало сказала я.

Сердце в груди ещё неистово колотилось, и нервная дрожь пульсировала в теле.

Я испугалась за этих двух идиотов! Потому, что я совершенно не знала, что делать, и как это все останавливать!..

Хорошо хоть шланг под рукой оказался.

— Федя а ты куда? — я растерянно развел руками. — Федь!

Помощник дяди Сигизмунда, лишь отмахнулся от меня и, пошатывающейся походкой вышел через ворота.

Громко хлопнул дверцей калитки и вышел на улицу.

— Федя! — я бросилась за ним и выбежала через калитку. — Федь, ну постой! Не уходи, пожалуйста! Федя, я прошу тебя вернись! У тебя кровь идёт!

Я шла за ним несколько метров, пытаясь урезонить.

Подходить к нему и касаться его я боялась потому, что не знала, чего от него ждать.

Он явно был взбешен и обозлен.

Федя не оборачиваясь, игнорируя мои просьбы упрямо шел прочь.

— Федя. — я уже начала плакать. — Ну, что за глупости?! Что происходит! Вернись, пожалуйста! Ты не можешь в таком виде уходить! Пожалуйста! Дай я помогу тебе… ну, у тебя же кровь идёт! Ну, куда уходишь?!

Я остановилась, обессиленно и сердито топнула ногой, сложила руки на груди, и отвернулась.

Вот же осел упрямый! Ну, куда он пошел весь побитый, с разбитым носом! Ну, что за идиотское поведение такое!

Я была одновременно зла на него и жалела его.

Он же уже давно стал мне если не родным, то очень близким. Как друг.

Ну, как я могу допустить, чтобы он бедный, весь в крови куда уходил!

— Федя! — уже плача позвала я слабым голосом. — Ну, что ты!.. Федь… Федя!

Он уже был далеко, и ни разу не обернулся, пока шел до ближайшего поворота.

Я отвернулась, закрыла лицо руками.

Да что с ним такое!

Я всхлипнула, закрыла лицо руками.

Дурак упёртый! Сейчас ещё полиция загребет и посадит дурака на пятнадцать суток! А если у него серьёзная травма?! А если он по дороге сознание потеряет?!

Я представила, как Федя сейчас где-то идет и вдруг падает обессиленный на асфальт!

Я словно воочию представила, как он лежит неподвижно, истекая кровью. Одинокий, брошенный всеми, злой и несчастный…

Ну, почему он не остановился, почему просто не обернулся? Почему нужно было так себя вести?! Ну, почему, почему, почему?!.

Почему парни такие… такие дураки? Такие идиоты!

Р-р-р!..

Я вздохнула, всхлипнула. Рядом раздались шаги.

А потом вдруг кто-то обнял меня, легонько притянул к себе, погладил по голове.

— Всё будет хорошо, принцесса. — услышала я над головой утешающий голос Мирона. — Федя… крепкий парень. И ужасно гордый. Потому и не остался.

Я вздохнула, вздрогнула в его объятиях. Он прижал меня к себе сильнее.

Я прониклась чувством безмерной благодарности к нему за это.

Но, в то же время я помнила, что это он подрался с Мироном.

Я отстранилась от его объятий и посмотрела на него снизу вверх.

— Пока ты не появился, у нас никаких драк не было! — проговорила я сердито. — Ты можешь мне объяснить, что у вас случилось?

Мирон пару мгновений смотрел на меня. Потом вдруг улыбнулся.

Это было странно. Человек, у которого раскроена губа и бровь не должен так мило и счастливо улыбаться.

На мгновение я даже подумала, что может у него поврежден череп и мозг!

Ну, правда…

— А ты ещё не поняла, принцесса? — усмехнулся Мирон.

— Не-ет. — протянула я, но в голову впорхнула незатейливая мысль, которую я тут же заткнулась поглубже и подальше. — Только не говори, что…

— Из-за тебя. — вздохнул Мирон.

Я закрыла глаза. Опустила голову. Устало вздохнула.

Ну, ясно! Сошлись два парнокопытных козерога на мосту…

— Пошли в дом. — тихо сказала я Мирону. — У тебя кровь хлещет… Надо обработать и перевязать.

— С радостью. — просиял Мирон.

— Это ничего не значит! — глядя ему в глаза предупреждающе ответила.

— Конечно. — улыбнулся Мирон.

— И это не значит, что я тебя простила!

— Я так и понял.

— Чего ты улыбаешься?.. Я серьёзно! — я пыталась придать строгости своему голосу.

— Хорошо… Просто ты такая милая, когда пытаешься злится. — пожал плечами Мирон.

Я несколько мгновений смотрела в его лучистые, задорные и смеющиеся серо-зеленые глаза.

Господи, какой же он дурак!..

Но… Но, почему он все равно… такой… такой милый! Ехидный, не серьезный, местами вообще ершистый и неприятный, но… милый и даже… обаятельный что ли…

О чем, я думаю?..

Я хотела что-то ответить Мирону, но не нашлась с ответом, и просто попросила его идти за мной.