Монохромный человек (СИ)

Курбатов подхватился с койки, подбежал к двери камеры и забарабанил кулаком. Он закричал, в надежде позвать кого-то.

Но в место слов с его теряющихся чувствительность губ срывались лишь не понятные звуки.

Лукьяна захватила бесконтрольная паника, страх рвал душу и душил в когтях сердце. Чувство одиночества и обреченности заполняло его сознание. Он уже чувствовал, как его тело перестает слушается его. Он чувствовал, как ему становится тяжело двигать конечностями и даже дышать.

— С**а… — невнятно, слабо простонал Лукьян.

Он что было сил поднял правую руку и ударил по двери камеры. Затем ещё раз и ещё. Лукьян толкался в дверь плечом, толкал локтем и даже бился головой

Тщетно. Силы оставляли его. Сознание начинало туманится. В животе кольнуло, и он почувствовал острую резь в животе и резкую тошноту. По его дряблым, бессильным губам стекала слюна, стопы и икры начинало подергивать от судорог.

Из последних сил Курбатов снова постучал локтем в дверь камеры. И слабо, невнятно крикнул. В следующий миг он завалился на бок, упав на пол. Последнее, что он помнил перед потерей сознания это открывающуюся дверь камеры и чей-то громкий возглас.

Хотя, может это уже был обычный бред и галлюцинации.

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Пятница, 26 августа.

Он покинул больницу, где остался Касьян Каменев, как только ему позвонил Коля.

Слова Домбровского прочно застряли в голове Стаса и создавали в черепе нагнетающую монотонную перкуссию.

— «Стас! Курбатов в реанимации! Похоже отравление!»-сказал ему в трубке нервный голос Коли.

Уже за рулем Дефендера Стас со сдержанной холодностью поинтересовался подробностями. Коля рассказал ему, что сначала появились близнецы Датские. Корнилов лишь раздраженно, негодующего вздохнул. Затем Николай рассказал об адвокате, которого Датские привели к Курбатову. После разговора с ним, Курбатову стало плохо в его камере. Стас завершил разговор с Колей и сотряс воздух в салоне автомобиля несколькими сочными, содержательными ругательствами.

Оказавшись в больнице, Корнилов поднялся на лифте и направился в реанимационное отделение. Здесь он обнаружил Николая и Арсения.

Коля с угрюмым и задумчивым видом, сложив руки на груди стоял у стены.

Сеня рядом сидел на лавке и, рассеянно глядя в одну точку.

Оба оперуполномоченных отлично понимали, что сейчас в лице Курбатова в один момент могут потерять главного виновника гибели пятидесяти двух человек, и ценнейшего свидетеля по делу о Монохромном человеке.

Они одновременно повернули головы, услышав шаги Стаса.

Корнилов молча пожал операм руки и кивнул.

— Какие новости?

— Без изменений. — качнул головой Коля.

— Прогнозы?

— Не утешительные, Стас. — вздохнул Коля. — Врачи сказали это был яд на основе тетродоксина.

— М-м, — протянул Стас. — Оригинально.

Корнилов фыркнул.

— И ведь не поленился найти фугу для такого дела. — проворчал Корнилов.

— Теоритически, — улыбнулся Коля. — Это ещё мог быть калифорнийский тритон или синекольчатый осьминог. Я слышал, у тритонов токсин в икре содержится а у осьминога.

— Да, только в первом случае тогда пришлось бы ждать, пока эта ящерица отложит икру, а во-втором переться аж во Океанию. — Стас пожал плечами. — Слишком проблемно.

— О, — хмыкнул Сеня и кивнул за спину Стаса. — Смотрите-ка, кто к нам спешит.

— Не иначе, как двое из ларца. — не хорошо усмехнулся Коля.

— Из ларца в мультике были, — проворчал Сеня недоброжелательно. — а эти… из другого места вылезли.

— Не кипятись. — Домбровский похлопал друга по плечу.

Стас повернулся к подходящим Датским.

— Подполковник Корнилов, — без предисловий начала Ольга Датская. — Вы обвиняетесь в превышении полномочий и фабрикации уголовного дела, а также…

— Рот закрой. — оборвал её Стас.

Ольга Датская подавилась словами и возмущенно уставилась на Корнилова.

— Что вы себе позволяете?

— Ты, что меня не расслышала?! — прорычал Стас.

Проходившие мимо женщины в медицинской одежде пугливо оглянулись на него.

Стас обычно сдержан и вежлив с женщинами, но Ольга Датская во-первых, невероятно раздражала его, а во-вторых они с братом поставили под угрозу все расследование Стаса и его оперов.

Поэтому, да, он считал себя в праве здесь и сейчас так вести с Ольгой Датской.

— Корнилов, — выступил вперёд Максим. — Будь-ка поосторожней и повежливей с моей сестрой!

В глазах парня сверкнула рычащая злость.

Ты посмотри, как завёлся, подумал Стас.

— Вы втроем и так уже в шаге от разжалования и ареста! Туда вам, бандюгам и дорога! Стране давно пора избавится от таких бесполезных…

Стас не выдержал, и схватив Максима за ворот рубашки притянул к себе. Отбил его хлипкий ответный удар, и ударил сам, в лицо. Жестоко. С яростью. С пылким желанием причинить боль.

Стас нанёс несколько быстрых, резких ударов по лицу Максима Датского. На одежду Корнилова брызнула кровь парня.

— Прекратите! Прекратите! — визжала Ольга.

Она выхватила пистолет, но Николай Домбровский проворно заломил ей руку и выдернул оружие.