Монохромный человек (СИ)

Я переводила настороженный, непонимающий взгляд с лица сестры на лицо брата.

— Простите, но к-кто вы вообще т-такие? — чуть заикаясь, всё же возмущенно спросила я.

Молодой мужчина надменно фыркнул и достал удостоверение.

— Капитан Максим Датский, Главное управление собственной безопасности МВД.

Женщина тоже показала своё удостоверение.

— Капитан Ольга Датская. — ехидно и торжествующе проговорила она. — А ты Вероника Лазовская.

— Юная фигуристка, — продолжил Максим Датский, таким же противным елейным голосом, как у сестры. — не слишком прилежная ученица, и частая спутница майора… О, точнее уже подполковника Станислава Корнилова.

Неистово скачущее во мне беспокойство мгновенно преобразовалось в удавливающее тревожное чувство.

Я в испуганном смятении смотрела то на женщину, то на мужчину и пыталась сообразить, что мне делать, и что отвечать.

— Так тебе нечего сказать? — Максим Датский бесцеремонно отбросив мои руки, вырвал у меня мой лэптоп и открыл его.

— О-о… — протянул он восхищенно. — Вы посмотрите…

Он развернул лэптоп дисплеем к своей сестре-близнецу.

Я с пугливой растерянностью наблюдала за их действиями, по-прежнему не представляя, что мне делать.

Ясно, что мне нужно как-то от них избавиться. А вот как?

— Интересно. — проворковала Ольга Датская. — И какое дело может быть обычной девятикласснице до серийных убийств?

— С-серийный убийств? — переспросила я, глядя в её цепкие, изучающие глаза. — Я п-просто смотрела новости…

Ну, почему? Ну, почему я начинаю заикаться, когда нужно соврать? Почему у меня дрожит голос? Ну, почему? Ну, какого чёрта?!

— Неужто обыкновенное любопытство? — язвительно спросила Ольга.

— Да. — нервно сглотнув, ответила я, и чуть вскинув подбородок, вызывающе спросила. — А что? Разве это стало незаконным?

— Слушай, егоза, — Максим Датский наклонился ко мне.

Я инстинктивно подалась назад, вжимаясь в угол дивана, и боязливо глядя на него.

— Не надо здесь цирк устраивать. — процедил Датский, с нескрываемой гадостной агрессией в голосе.

Он говорил так, будто я виновна в каких-то его личных бедах. Словно я нарочно подставила его или причинила ещё какой-то умышленный вред.

— Я н-ничего не вам устраиваю, я вообще-то здесь просто… — отчаянно стараясь возмутиться, пролепетала я. — Я здесь просто…

Датский вдруг вцепился в мою правую руку. Его жесткие пальцы больно сдавили моё запястье. Он резко выкрутил мне руку.

Я пискливо взвизгнула от боли. На глазах выступили слёзы.

Немногочисленные посетители за столиками обернулись, но вмешиваться никто не стал.

Я понимала, вокруг нет никого кто мог бы мне помочь. А даже если бы и мог… Мало кто рискнул бы связываться с ГУСБ. Кому охота вообще вступать в противоречия правоохранительными органами?

К нашем столику, однако подошел официант, который обслуживал меня.

— Простите. — с холодной почтительностью проговорил он. — У вас всё в порядке?

Я отчаянно пыталась поймать его взгляд. Но он на меня даже не посмотрел.

Близнецы показали ему свои удостоверения.

— Беседа с трудным подростком из секты самоубийц. — ответила Ольга Датская, с фальшивой грустной улыбкой. — Вам не о чем беспокоиться.

Трудный подросток из секты самоубийц?! Вы серьёзно?!

Куда ты уходишь официант, подумала я встревоженно и сердито, посмотри, разве я похожа на трудного подростка?!

— Думаю, — проговорил Максим Датский, взглянув на сестру. — Будет лучше продолжить нашу беседу в более приватной обстановке.

— М-да. — глядя на меня с победным ехидством, проговорила Ольга Датская. — Определенно.

Я с встревоженным опасением посмотрела на них обоих. Я чувствовала, как во мне застывала пугающая уверенность, грядущих опасных неприятностей.

— Поехали, кроха. — Максим отодвинул мой лэптоп к своей сестре и взял меня за руку.

— Я н-никуда с в-вами поеду!.. — быстро покачала головой я. — Вы не имеете права…

Вместо ответа Максим Датский быстро отвесил мне хлесткую пощечину.

Я вскрикнула, отшатнулась. По коже на щеке распространилось жгущее ощущение, как от болезненного раздражения.

Ольга Датская резко наклонилась ко мне, заставив меня инстинктивно испуганно закрыться руками.

— Слушай, коза белобрысая! — прошипела Датская, схватив меня за руку. — Только дай мне повод! И я всё сделаю, чтобы твоего дядю-уголовника упекли куда ни будь в Кресты или Матросскую Тишину! А сама ты поедешь обратно в свою вонючую Польшу, к бабке с дедом и твоим бесчисленным дядьям, тёткам и прочим родственникам. Я слышала они о-очень любят и тебя, и твоего папашу и неизвестно где пропадающую мать!

Он наклонилась ко мне ещё ближе, свирепо глядя мне в глаза.

— Хочешь?! — выразительно вскинув брови, ядовито прошипела она. — И глазом моргнуть не успеешь!

Я слёзно скривившись, сжавшись, с боязливым смятением смотрела на неё.

Её угрозы вселили в меня пугающие сомнения. Передо мной мгновенно предстали реалистичные образы ареста дяди Сигизмунда.

И я не знала, врёт она или говорит правду. Я не знала, что они могут. Но я знала, что прошлое дяди Сигизмунда крепко связано с криминалом и незаконными перевозками.