Монологи вагины

Таких женщин — сотни: темноволосых,
необыкновенных, молодых.
Кареглазых.
Тех, кто исчез навсегда.
Одна девушка пропала на десять месяцев.
Ей было семнадцать, когда ее похитили.
Она работала за станком.
Печатала тысячи этикеток для разных товаров.
Зарабатывала меньше четырех долларов в день.
Ей заплатили и отвезли в пустыню.
И оставили спать на собачьем холоде.
Наверное, ее схватили по дороге
к автобусной остановке.
Должно быть, на улице было темно.

Наверное, так продолжалось до утра.

То, что с ней вытворяли,
Не кончалось и не кончалось.
Это видно по другим девушкам,
Которые вернулись без рук или без сосков.
Должно быть, это длилось целую вечность.

Когда она наконец вернулась,

От нее остались одни кости.
Только лишь кости.
Не было больше ни милой родинки
над правым глазом,
Ни озорной улыбки, ни волнистых черных волос.
Одни кости вернулись назад.
Она и другие
Красавицы,
Начинавшие жить.
Все их лица
Исчезли.
Исчезло 300 лиц,
300 носов,
300 подбородков,
300 темных, пронзительных глаз,
300 улыбок,
300 смуглых щек,
300 ртов, готовых с жадностью
рассказывать,
говорить,
кричать,
теперь стали костью.

Я пыталась отвернуться,

Когда она подняла
в ресторане чадру.
Когда приподняли пакет,
скрывавший
резкие очертания ее головы,
в морге,
Я попыталась отвернуться.

Под паранджой

Посвящается Зое

(Эта пьеса не о парандже как таковой. Разумеется, ношение ее — вопрос культуры и личного выбора. Это зарисовка о времени и месте, где у женщин не было выбора)