Монстр (СИ)

— Нелл, сколько можно тебя ждать? Ты сказала, что мигом вернешься обратно, а прошло уже полчаса.

— Десять минут максимум, Маркус, — с улыбкой возразила я, поворачиваясь к Маркусу Кайлу, стоявшему посреди заснеженного двора в брюках и свитере. Пальто его, видимо, осталось в машине.

— На территории Корпуса Либертад для меня каждая минута за три идет, — проворчал он, подходя ближе и забирая у меня Коннора. Почему-то он считал, что трехмесячный ребенок слишком тяжел для меня. По крайней мере, он так говорил, но я подозревала, что ему просто нравится держать Коннора самому.

— Будешь ругаться, я еще и к Фраю прощаться пойду, — пригрозила я, погладив его по небритой щеке и быстро поцеловав в уголок рта.

Недовольное выражение на его лице моментально дало трещину, и Маркус улыбнулся. Я заметила недоверчивый взгляд Маль, но проигнорировала его.

Никто из них не понимал, почему я выбрала Маркуса Кайла, когда к жизни вернулся Маркус Эндрю. Все так или иначе знали о моей влюбленности в старшего следователя. Если кто-то не догадался о ней, пока мы работали вместе, то поняли это тогда, когда мы его хоронили. Все считали, что мое хорошее отношение к Маркусу-химере продиктовано тоской по настоящему Маркусу. Даже я сама так думала. Поэтому они не понимали, как я могла предпочесть монстра мужчине своей мечты.

А для меня все решили те секунды, которые я бежала по коридору подземного хранилища к камере Маркуса. Я уже знала тогда, что настоящего Маркуса мы спасем, непременно спасем, это было для меня очевидно. Но мое сердце замирало от ужаса, пока я, проклиная защитные заклятия, запрещающие открытие порталов в хранилище, бежала к заветной двери. В те мгновения путаница исчезла, и я поняла, кого люблю на самом деле. До сих пор не знаю, что бы я делала, как бы жила дальше, если бы опоздала.

Но я успела. Я толкнула дверь, врываясь в камеру и выкрикивая имя Маркуса, как раз в тот момент, когда прозвучал выстрел. За ним даже не было слышно привычного клацанья замка.

Маркус потом сказал, что из-за этого движения и моего крика его рука в последний момент дрогнула. Он смог отвести ее от виска, но уже не остановил палец — и выстрел все же прозвучал. Опоздай я на секунду, увидела бы, как разлетается от разрывной пули его голова. Всего секунда… Но я успела.

Он был крайне недоволен моим возвращением, но выслушав сбивчивые объяснения, просветлел. Я видела, как в его глазах зажегся огонек надежды, и поняла, что была права: ему всего лишь нужна была альтернатива. Какой-то план. И когда я дала его, он испытал заметное облегчение. И даже согласился остаться в хранилище до тех пор, пока его прототип не будет готов стать донором. К счастью, с помощью медицины и магии это произошло достаточно быстро.

Мы попрощались с Маль и отправились к машине, стоявшей в этот раз на гостевой парковке. Пока Маркус фиксировал Коннора в детском кресле, я позволила себе еще раз обернуться на здание штаб-квартиры.

Четыре очень важных года моей жизни были связаны с этими стенами. И, наверное, действительно можно было остаться. Я не потеряла веру в Корпус Либертад из-за того, что произошло. Напротив, мне кажется, рано или поздно именно он найдет хрупкий баланс между магией и технологией, ведь технологии — это тоже магия. Просто другая. Это два разных способа добиться одних и тех же целей, два разных способа познать мир. Им необязательно враждовать. Я уезжала не из-за этого.

Я уезжала потому, что у меня не было времени ждать, когда баланс будет найден. Я не хотела жить там, где Маркуса и Коннора будут считать монстрами. Верта была территорией магов, но там более терпимо относились и к оборотням, и к людям, и к гибридам.

И еще я уезжала потому, что не хотела оказаться вершиной треугольника. Все-таки Антуан был по-своему прав, когда пытался отделить Лину от нас. По той же причине я предпочитала сейчас отделить нас от настоящего Маркуса.

Хлопок двери заставил меня обернуться. И я тут же столкнулась лицом к лицу с моим Маркусом. Он как-то странно смотрел на меня, как будто что-то искал на моем лице. Или в глазах.

— Что?

— Уверена, что не будешь скучать? — Он кивнул на здание.

— Уверена, что буду, — честно призналась я. — Но со временем это пройдет. Появятся другие заботы и привязанности. А ты?

Маркус перевел взгляд на светло-серые стены с огромными окнами и поморщился.

— Слишком много плохих воспоминаний. Хороших тоже много, но я знаю, что они чужие, и это их портит. — Он замолчал, все еще скользя взглядом по фасаду, и внезапно спросил: — Ты виделась с ним? Маль сказала, что он уже на работе, хоть пока и не готов к командировкам.

— Виделась, — не стала отпираться я, но больше ничего не сказала. Если он хочет от меня каких-то заявлений, пусть спросит прямо.

Маркус снова перевел взгляд на мое лицо. Я ждала каких-то едких комментариев, но он удивил меня. Опять.

— Знаешь, я до последнего не верил, что ты выберешь меня. И когда ты быстро не вернулась, а я узнал, что он там… Почему-то очень живо представил, что ты спустишься и скажешь: «Прости, я не могу уехать с тобой».