Монстры

– Ззззнаешь, – стучал зубами Санька, – уггггловвввой поддддъездддд? – Ну, конечно же, я его знал. – Амммм аконннн иет! – Я тут же понял: – Там дракон живет.

При всей необыкновенности окружавшего нас тогда бытия, эта новость была поразительна. Причем в условиях большого города и многочисленных силовых полей, с неимоверной яростью сдавливающих его жителей и прочих обитателей со всех сторон, естественно, внешнее обличье его могло меняться до неузнаваемости, относительно привычного канонического вида и образа. До вида, скажем, мелкого, почти капельного клопа. Или таракана. Или промелькивающей мыши. И это естественно. Это многажды обсуждалось, а теперь уже не обсуждается.

В темном глухом угловом подъезде, внизу под самой винтовой лестницей, в глубоком подвальном помещении с маленьким обгрызенным выходным отверстием, на который со страхом, держась на значительном расстоянии, указывал Санька, шепча какие-то уж и вовсе несвязные слова, похожие на магические заклинания, жил дракон, иногда принимавший вид старой седой крысы. Но это перед нами, пред белым светом. А там, у себя, в глубине и темноте он вполне мог снова принимать свое естественное и неимоверное обличье. В общем, нам все было ясно.

Про дракона многое рассказывали местные жители, населявшие немногочисленные группки домов, теснившиеся среди холмов и окружавшие остренький шпиль невысоко возносившейся в небо каменной церквушки. Таких группок домов и церквей было несколько. Сверху они виднелись почти одинаковым точечным скоплением в провалах между холмами. И везде свои церквушки. Многие из них были большей частью времени закрыты, собирая прихожан по специальным дням, когда старенький кюре, обслуживавший их всех, добирался досюда на своей чахлой лошаденке. Но, по правде говоря, как соглашались и сами жители, даже наибольшие патриоты и ревнители тутошних чудес, настоящий дракон и дева обитали в двух холмах вверх по течению. Недалеко от замка местного господина. Оно и понятно. Все-таки – господин. Там и происходят основные события. Там, сказывали, и случилось главное противостояние этих существ, впрочем, никогда не встречаемых. Мелкие отголоски этого замечались временами и по разным другим окружающим холмам. Но главное случалось все-таки там. В кочующих из уст в уста на протяжении многих поколений преданиях описывалось все точно и в красочных подробностях. Однако конкретных свидетелей никто не знавал. Если кто и объявлялся, то со временем и под пристрастным допросом светских и религиозных властей сознавался, что все по пьяни или же по какому коварному умыслу сам и выдумал. А если и не сознавался и божился до смерти, то все равно признавался при сугубо пристрастном дознании. Если же не попадал в руки властей, то подозревался местными во вранье и разных дурных фантазиях. Но теми же самыми, отчаянно сомневавшимися и не верившими во всю эту дурь, и предполагалась некоторая реальная возможность существования всего описываемого. Со временем сам свидетель и многие свидетельствовавшие или сомневавшиеся почитались почти реальными участниками описываемых событий. А сомнения, неверие и даже прямое отрицание вовсе не означали даже для самих неверящих, сомневавшихся и отрицавших, что дракона не существует.

– Точно видел? – спросил я трудно приходившего в себя Сашку.

– Ооно! – (Видел, точно.)

Ну раз точно – значит, точно. Какие могут быть сомнения? Мы начали действовать. Тайно, но осмысленно и целенаправленно. За несколько недель упорного и скрытного труда мы скопили, воруя на кухне, огромное количество дефицитных тогда спичек. Предварительно со многими предосторожностями обследовали саму местность наших предстоящих магических манипуляций и обстоящие ее окрестности. То есть, попросту, дальний подъезд и прилегавший к нему двор, место нашего ежедневного обитания. В том, так называемом «черном подъезде», куда сгружали уголь для домового центрального отопления, мы обнаружили незнаемый доселе странный люк. Незамеченными мы пробирались в подъезд и часами просиживали около него, прислушиваясь к происходящему там, в неведомой глубине. Когда мы замирали, он вздрагивал и издавал тихий, но резковатый металлический звук, словно кто-то изнутри колотился в него или скреб мощными когтями. Или же костистым гребнем не умещавшегося там огромного хребта проводил по нему. Еле слышно. Мы приходили на следующий день. Снова просиживали часами. И снова слышали явственный звук подземного присутствия. После проведенного исследования и полностью удовлетворившись его результатами, маленькое углубленное пространство под лестницей, где находился обнаруженный люк, за короткое время мы забросали всякого рода палками, щепками, тряпками, бумагами, металлическими обрезками, камнями и смазали все разогретым в баночке варом. Мы были удовлетворены сознанием исполненного вовремя и с некоторым риском для жизни магически-охранительного труда.

– А ы ооил ыы! – обиженно и испуганно шептал Санька, что значило: А ты говорил – крысы!

Я опозоренный молчал, вынужденный признать его правоту и метафизическую проницательность.