Читаем Монстры полностью

Монстры

Он голову отрубленную нес И уносил, она сквозь слез Полобморочная смотрела На оставляемое тело Свое, которое стояло Вдали и ей напоминало Ее место2 Он уносил мою отрубленную голову И сквозь смертное усилие Она смотрела на свое удаляющееся тело Пытаясь запомнить навсегда Место своего рождения, прикрепления, бытия и смерти1 Остерегаться надо крыс А то одна такая выскочила Впилась в многострадальный низ Да и всю влагу-то и выкачала Одушевляющую А что мы есть без этой влаги — Подобно вот, как без отваги Герой2 Надо остерегаться всего впивающегося Всего прокусывающего, прокалывающего, пробадывающего Обычно называемого метафизическими крысами Либо астральными вампирами Высасывающими всю жизненную влагу А что мы без нее? — Как тело героя без отваги! Кусок вздутой промасленной бумаги<p>А не стихи ли это</p>1999Предуведомление

Вопрос, вынесенный в заглавие, всегда стоит перед тобой, когда имеешь дело с такой тонкой материей неформализуемых интуиций и конвенциональных договоренностей, как поэзия. Каждый раз скован стальным корсетом подозрений и сомнений, чтобы не допустить в эту сферу ни единого слова. А иногда, наоборот, бывает, распустишься до того, что любое произнесенное слово тебе – поэзия. Вот как бы найти середину. Или, вернее, некое быстро-мерцательное состояние между ими обоими.

Я ехал с фронта на побывку Уже кончалась эта бойня В купе с приятною обивкой Нас было двое, нам обоим Хотелось ласки и покоя — А знаете ли, что такое Однополая любовь Лейтенант? — Он не знал Он маленький такой и худенький Она огромная и грозная Он нитевидным своим удиком По ней необозримой ползает Безрезультатно Она же говорит приветливо: Оставь я вовсе не для этого Тебя пригласила А для духовного общения Для этого я пригласила бы кого-нибудь иного Более адекватного Меня однажды попросили Ответ мой был предельно прост: Люблю тебя, моя Россия Но не люблю твой длинный хвост – Сами понимаете Я видел мертвую лису Она раскрывши рот лежала И словно розовое жало Язык держала на весу Высунутый И я сказал тогда: Лиса Вот твоя смертная краса Вся! — Да! – отвечала она Ворона с синим мощным клювом Глядит на птичью мелкоту И проходящему коту: Мол, проходи! – и мудрый кот: А что я? – и себе идет Не оборачиваясь Какие милые товарки Товарки – это подруги такие Друг друга поедом едят В шутку, конечно А день стоит безумно жаркий 15 июля 1999 Леса вокруг живьем горят И происходит все в Твери Тверь – это город такой Но только стоит у двери Солдату встать — Холодом недюжинным веет Капает ласковый пот Жарко Сухонькую, как козью Мордочку лапкой стрекозьей Кошка старательно трет Я засыпаю и вижу: Кошка, стрекозы – все то же Что и наяву Комар по-над столом кружится Я раз вдруг – и его кусаю Он вскрикивает: Ты – Исайя! — И время заживо крошится Над столом Да, я – живой Исайя, крошка! — И медленно сгребаю крошки Живого времени Ладонью Со стола

Перейти на страницу: