Монтесума

Когда стало ясно, что teteo направляются в сторону Мехико, Монтесума высказал свое беспокойство Тому, кто из Черного Дома, из Дома Земли — Тлильанкалкви. «Я не знаю, что нужно сделать для того, чтобы эти боги не пришли в Мехико и не увидели моего лица. Мне представляется, что лучше всего будет незамедлительно созвать всех чародеев и колдунов: тех, которые усыпляют и уносят людей, и тех, которые имеют власть над змеями, скорпионами и пауками. А также других — которые превращаются в животных и поедают сердца людей». Тлильанкалкви на это заметил, что если чужеземцы — боги, то противодействовать им в общем бесполезно, но попробовать все же не помешает. Все специалисты в области магии и чародейства из таких центров этого искусства, как Оакстепек, Малиналько, Тепостлан, Яутепек, Уакстепек, Акапичтлан, Шоунтото, Оку ила и Тененцинко, были направлены спешным порядком в Чемпоалу.

Магический штурм длился четыре ночи. Некоторые превратились в животных и пытались пожрать сердца. Другие атаковали икры. Точно так, как это описывалось в рассказах о странствиях ацтеков. Соперники Малинальхочитль выпускали ядовитых змей и скорпионов. А некоторые чародеи пытались усыпить испанцев, чтобы затем унести их и сбросить в пропасть.

Нападавших постигла полная неудача. Новоприбывших не удалось лишить ни ныла, который был их движущей силой, ни икр, которые обеспечивали им продвижение вперед. Ни к чему не привели попытки усыпить часовых, а тем более сделать так, чтобы испанцы были поглощены землей. Когда колдуны, маги и чародеи доложили императору о своей неудаче, он даже не возмутился. «Вы сделали все, что было в ваших силах, — сказал он им по существу. — Отдыхайте. Возможно, ваши заклинания и ваши магические приемы начнут действовать, когда боги будут здесь. Тогда вы сможете работать беспрерывно. Пусть они входят в город. Мы поищем способы и приемы, с помощью которых можно будет уничтожить их здесь. Здесь они должны будут погибнуть — от ваших рук или от наших. Пусть приходят, пусть зайдут в город! Пусть ни один из них не останется в живых, и пусть даже весть об их гибели не уйдет отсюда!» Затем Монтесума отправил хвициауатля Мотельчуха послом в Чемпоалу — чтобы сопровождать испанцев и следить за тем, чтобы у них всего было в достатке.

ОТБЫТИЕ В МЕХИКО

Противник уже покинул Чемпоалу, и Мотельчух догнал / L его в окрестностях Чичиквилы (в двадцати километрах на юг от Иксхуакана). Он поздравил Кортеса с прибытием и посоветовал продвигаться как можно медленнее, небольшими этапами, чтобы не повредить своему здоровью. Монтесума, объяснил он, приказал под страхом смерти всем городам региона принимать богов как можно лучше, с радостью и снабжать их всем необходимым. Затем он предложил свои услуги в качестве проводника. Кортес ответил, что у него уже есть проводники, и попросил посла вернуться в Мехико чтобы поблагодарить Монтесу-му за его доброе участие. Мотельчуху ничего не оставалось, как ретироваться.

Начиная с 12 августа маленькая армия захватчиков находилась на марше. Она шла к Тласкале, поскольку этот город-государство был другом тотопаков и недругом Мехико. Четыреста человек — как раз столько, сколько сопровождало Уицилопочтли в Мехико несколько веков назад, — пятнадцать лошадей, тысяча триста выполнявших вспомогательную функцию индейцев, среди которых были прибывшие с Кубы носильщики, и чемпоальтеки — одновременно друзья и заложники. Медленное восхождение на Сьерра Мадре привело их сначала через Ялаиу к Шиккочималли, а затем к Иксхуакапу. Как раз вскоре после этого произошла встреча с Мотельчухом. Переходя на южную сторону Кофре де Пероте, горы высотой более 4000 метров, испанцы прошли богатую залежами нитрата территорию, где им пришлось терпеть голод, жажду и холод.

После нового восхождения они прибыли в Закатлап, или Шокотлан, где, как обычно, были хорошо приняты местными жителями. Разве правитель местности, Оллиптекутли (или Оллинтетл), не получил инструкций от своего императора? Он даже хотел отметить событие жертвоприношением пятидесяти пленных. Когда Кортес спросил у Оллинтекутли, зависит ли он от Монтесумы, тот ответил, как бы дивясь: «А кто же не вассал Монтесумы?» Конкистадор сразу же начал воспевать величие Карла V, а потом потребовал в знак покорности золота. «Он ответил мне, — пишет Кортес, — что не отдаст мне золото, которое он имел здесь с ведома Монтесумы, но что по приказанию Монте-сумы он может отдать ему золото, себя самого и все, что у пего имеется. Вовсе не желая задевать его чувства и этим самым создавать себе дорожные неудобства, я сказал ему, что скоро Монтесума пришлет ему приказ на выдачу золота и всего, что у него было».