Мор, ученик Смерти

Ва, игра в плавучие деньги. Несколько десятков облаченных в длинные плащи с

капюшонами фигур сгрудились, стоя на коленях или сидя на корточках, вокруг пятачка

утрамбованной земли. На нем подпрыгивали три принадлежащих Ва восьмигранных

кости, своими отскоками и вращениями создавая у прилежных зрителей искаженное

представление о статистической вероятности.

— Три!

— Глаза Ту фала, клянусь Ио!

— Тут он тебя взял за задницу, Торос! Этот парень знает, как катать кости!

— СНОРОВКА…

Торос М'Гук, коротышка с плоским лицом, родом варваров Пупземелья, обитатели

которого прославились мастерством игры в кости (достаточно было двоих, чтобы

ободрать, как липку, третьего), взял с земли кости и посверлил их взглядом. Он послал

мысленное проклятие в адрес Ва, пользовавшегося среди сведущих игроков не менее

широкой и дурной, такой же, как у Тороса, известностью за свое умение подменять кости, пожелал мучительной и безвременной кончины окутанному тенями игроку напротив и

швырнул кости в грязь.

— Двадцать один! Трудненько побить!

Ва собрал кости и передал их неизвестному. Когда тот повернулся вполоборота к

Торосу, МТук увидел, как Ва слегка, ну совсем едва заметно, подмигивает. Торос испытал

к Ва невольное уважение — даже он чуть было не пропустил смазанное движение

обманчиво обгрызенных пальцев Ва — а уж ом-то следил во все глаза.

Вызывало некоторое смущение то, как кости загрохотали в руке незнакомца. Вылетев

из нее, они выписали медленную дугу и раскинулись по земле. Двадцать четыре точки

смотрели на звезды.

Некоторые из зрителей, более сведущие в неписаных законах уличной игры в кости,

отодвинулись от незнакомца. Такая удача, когда имееешь дело с Калекой Ва, может

обернуться большой непрухой.

Рука Ва сомкнулась вокруг костей со звуком, напоминающим щелчок затвора.

— Все восьмерки, — выдохнул он. — Такая удача противоестественна.

Толпу как рукой смело, остались только те ящикообразные мускулистые типы с не

внушающими симпатии физиономиями, которые, если бы Ва платил налоги,

фигурировали бы в его налоговой декларации в качестве Необходимого

Производственного Оборудования или Оргтехники.

— А может, это и не удача вовсе, — добавил он. — Может, это волшебство.

— Я САМЫМ РЕШИТЕЛЬНЫМ ОБРАЗОМ ВОЗРАЖАЮ ПРОТИВ ПОДОБНЫХ

ВОЗМУТИТЕЛЬНЫХ ЗАЯВЛЕНИЙ.

— У нас тут однажды был волшебник. Хотел разбогатеть, — продолжал Ва. Вылетело

из головы, что с ним случилось. Ребята?

— Мы с ним поговорили по душам…

— …И оставили в Свином переулке…

— …И еще на Медовой аллее…

— …Ив паре других мест, которые я не помню.

Незнакомец поднялся. «Ребята» сомкнули вокруг него кольцо.

— ЭТОГО НЕ ТРЕБУЕТСЯ. Я ИЩУ ТОЛЬКО ЗНАНИЙ. КАКОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ

МОГУТ ИЗВЛЕКАТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СУЩЕСТВА ИЗ МНОГОКРАТНОГО

ПОВТОРЕНИЯ СЛУЧАЙНОСТИ?

— Случай тут ни при чем. Давайте-ка познакомимся с ним поближе, ребята.

Единственная живая душа, в чьей памяти запечатлелись последующие события,

принадлежала бродячей кошке, одной из тысяч в городе. Она как раз пересекала переулок, следуя на свидание.

«Ребята» застыли. Траектория движения ножей оборвалась на полпути.

Вокруг замерцал вызывающий мучительную боль в глазах фиолетовый свет.

Незнакомец откинул капюшон, собрал кости и запихал их в не оказывающую никакого

сопротивления руку Ва. Тот открывал и закрывал рот, его глаза безуспешно пытались не

видеть того, что находилось перед ним. Оно… усмехалось.

— БРОСАЙ.

Ва удалось посмотреть на свою руку.

— Каковы ставки? — прошептал он.

— ЕСЛИ ТЫ ПОБЕДИШЬ. ТО В ДАЛЬНЕЙШЕМ ВОЗДЕРЖИШЬСЯ ОТ СВОИХ

НЕЛЕПЫХ ПОПЫТОК ПРЕДПОЛАГАТЬ САМОМУ И ВНУШАТЬ ДРУГИМ, БУДТО

ДЕЛАМИ ЛЮДЕЙ УПРАВЛЯЕТ СЛУЧАЙ.

— Да. Да. А если… если проиграю?

— ТОГДА ТЫ ОЧЕНЬ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО НЕ ВЫИГРАЛ.

Ва попробовал сглотнуть, но горло у него пересохло.

— Я знаю, с моей подачи было убито много людей…

— ДВАДЦАТЬ ТРИ, ЕСЛИ БЫТЬ ТОЧНЫМ.

— Сейчас уже слишком поздно говорить, что я сожалею о содеянном?

— ЭТИ ВЕЩИ МЕНЯ НЕ КАСАЮТСЯ. БРОСАЙ КОСТИ.

Ва закрыл глаза и уронил кости на землю. Нервы его были на таком взводе, что он

даже не задействовал свой фирменный бросок. Он ждал, не размыкая век.

— ВСЕ ВОСЬМЕРКИ. КАК ВИДИШЬ, ЭТО БЫЛО НЕ ТАК УЖ И СЛОЖНО. НЕ

ПРАВДА ЛИ?

Ва потерял сознание.

Смерть пожал плечами и двинулся прочь. Он остановился только, чтобы почесать за

ушками у подвернувшейся случайно кошки. Он напевал себе под нос.

Он не вполне понимал, что такое на него нашло. Но ему происшедшее доставило

удовольствие.

* * *

— Но ты же не мог быть полностью уверен, что у тебя получится!

Кувыркс раскинул руки в жесте миротворца.

— Пожалуй, нет, — признал он. — Но я подумал, а что мне терять? Он попятился.

— Что тебе терять? — обрушился на него Мор.

Резко потянув, он выдернул стрелу из одной из подпорок, удерживающих балдахин над

кроватью принцессы.

— Ты же не станешь утверждать, что это прошло сквозь меня?

— Я специально смотрел, — ответил Кувыркс.

— Я тоже видела, — встряла Кели. — Это было ужасно. Стрела вышла прямо из того

места, где у тебя сердце.

— А я присутствовал при том, как ты прошел сквозь каменную колонну, добавил

Кувыркс.

— А я присутствовала при том, как ты проскакал сквозь окно.