Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 3

Чувства не играют существенной роли в нравственности. Все нравственные суждения сопровождаются чувствами, отвечающими им. Воля человеческая из таинственных источников добывает те таинственные добродетели, которые порождают героев. Истина освещает и просвещает. Чувства греют и побуждают к действиям. Личная заинтересованность также играет свою собственную роль; надежда на счастье есть плод трудов Господних и одна из движущих сил человеческих поступков.

Таково поразительное нравственное устройство человека. Его высшая цель есть Благо, его закон есть добродетель, часто заставляющая его страдать, тем самым совершенствуясь превыше всех прочих известных нам тварей земных. Однако этот закон суров и часто противоречит нашему инстинктивному стремлению к счастью. Поэтому милостивый Творец нашего бытия в Своей душе совместил понятие долга с присущими Его детищам нежными и радостными чувствами. В общем, Он соединил добродетель со счастьем, а в качестве исключения, ибо и такое тоже возможно, Он сотворил надежду, свет в конце туннеля, озаряющий долгий и трудный путь.

В этом нравственность соприкасается с религией. Человечество неоспоримо нуждается в идее Бога как совершенно мудрого Законодателя, вездесущего Наблюдателя, совершенно справедливого Судьи добродетели. Разум человеческий, вечно стремясь к Богу, наверное, счел бы основания нравственности слишком уж непрочными, если бы не полагал Бога Первопринципом любого нравственного закона. Желая придать нравственному закону религиозный характер, мы рискуем лишить его собственно нравственной природы. Мы можем настолько соотнести его с идеей Бога, что сочтем его исключительно Божественной авторитарной волей. Однако Божественная воля, если исключить из нее понятие нравственности, не будет обладать никакой нравственной властью по определению, – но только в том смысле, что она справедлива. Благо проистекает от Бога ровно настолько, насколько оно является следствием Его мудрости и справедливости. Предвечная Справедливость Бога лежит в основании любого правосудия, как его представляет себе и практикует человечество. Благо, долг, заслуги и проступки соотносятся с понятием Бога, как и вообще все в мире; однако это не уменьшает и не принижает их самостоятельной власти. Религия – это венец нравственности, а не ее фундамент. Фундамент ее – она сама.

Нравственный кодекс масонства еще более пространен, чем тот, который был выработан мировыми философиями. К требованиям природного и Божественного законов в нем добавляется необходимое условие вхождения в отношения договора. Вступая в Орден, посвященный связывает себя нерушимыми узами со всеми масонами мира. Как только он оказывается среди Сынов Света, каждый масон в мире становится его братом, и он принимает на себя все братские обязательства доброты и благотворения по отношению к каждому масону в мире. К каждому масону в мире он теперь имеет право обратиться с просьбой о помощи в нужде, о защите в опасности, о сочувствии в горе, внимании в болезни, даже о достойных похоронах после смерти. Нет в мире такого масона, который не был бы обязан в случае опасности броситься ему на помощь, если существует большая вероятность спасти его жизнь, чем лишиться собственной. Нет такого масона в мире, который мог бы осознанно сотворить ему зло, а также позволить, чтобы в его присутствии это сделал кто-либо другой. Нет в мире такого масона, который оговорил бы его, в лицо или за спиной. Всякий масон, храня свои личные тайны при себе, тем не менее, должен неизменно помогать ему в его делах, защищать от незаконных посягательств на его жизнь или имущество, а в случае необходимости, защищать его вдову и сирот, помогать им делом и добрым советом. Долг тысяч масонов по отношению к нему есть и его долг по отношению к ним всем. Принятым им торжественным обязательством он возложил на себя обязанность в любой миг исполнить свой священный долг. Если он не может этого сделать – он клятвопреступник и бесчестный человек; беспрецедентной низостью с его стороны стало бы обретение общественного положения, людского сочувствия и доброго к себе отношения путем неприкрытой лжи, в то время как даются они ему другими людьми в ожидании, что в нужный час он точно так же поделится ими с другими людьми, а он, напротив, не отвечает этим высоким справедливым ожиданиям.

Масонство также ведет его – в силу принятого им торжественного обязательства – к новой, более чистой жизни, к большему великодушию, большей свободе совести и действия, к терпимости, всеобщей любви к роду человеческому, к горению священными целями всех людей, к прогрессу и процветанию человечества в целом.

Таковы, по нашему мнению, истинные философия и нравственность; таково истинное Слово Мастера.