Читаем Мораль XXI века полностью

Конечно, при отсутствии высшего критерия добра и зла невозможно видеть ничего, кроме внешнего, воспринимаемого органами чувств. Особенно когда это льстит нашему «эго» и приятно телу.

На протяжении человеческой истории было совершено множество жестокостей и убийств якобы во имя добра. И наоборот, патриотические, справедливые поступки были очернены, им приписывали нечестные цели и намерения. Иисуса обвиняли в тяжких преступлениях. Ганди считали опасным преступником. Часто достойные отцы наций в разных странах обвинялись как уголовные преступники. Великие люди были унижены или убиты, в то время как преступников и убийц превозносили и прославляли.

К сожалению, с каждым днем всё более сложно определить, кто «хороший», а кто «плохой», и чаще, чем хотелось бы, роли распределяются неверно: честного считают вором, а вора – уважаемым человеком. Самые опасные преступники могут гулять на свободе, а порядочные люди оказываются за решеткой. Всегда было много «побеленных гробниц», но мало кто может разглядеть за внешним благообразием гниение и разложение. Неизвестно, кто есть кто. Социальное уважение не является гарантией чистоты. Всеобщее осуждение какого-то человека или ситуации тоже ничего не значит.

Единственное, что несомненно, так это упрямая реальность, которая становится очевидной только тогда, когда перестает быть фактом настоящего и отходит в прошлое. Наше мнение о прошлом опыте бывает более или менее верным, но обычно мы не способны правильно оценить настоящее, а также последствия событий.

Что касается познания истины и реальности, кажется, будто солнце освещает лишь прошлое, а настоящее покрыто мраком и мглой, что порождает сомнения, невежество и дезориентацию. Истина обычно находится в прошлом. Намного легче увидеть её по истечении времени, и не только потому, что прошлое перестает эмоционально нас затрагивать, но и потому, что становится ясно видимым то, что ранее скрывалось в полутьме.

Казалось бы, бесполезно изучать прошлое, поскольку прежде всего нам необходимо хорошо понимать настоящее. Но прошлое может помочь осознать причины нынешних неудач, чтобы мы смогли предпринять необходимые шаги для достижения успеха. Беспристрастный анализ прошлого был бы очень полезен тем, кто обвиняет в собственном невезении судьбу, обстоятельства и людей. Он позволил бы установить причинно-следственную связь между тем, что люди посеяли в прошлом, и тем, что пожинают сегодня. Полезно осознать, что хорошие или плохие события настоящего – прямой результат поступков в прошлом.

Мы должны научиться не только отличать внутренние и внешние проявления добра и зла, но ясно видеть, какие действия в данный момент нам следует предпринять, а от каких воздержаться. Прошлое показывает нам, что мы всю жизнь совершаем одни и те же ошибки, и только подробное описание этих механизмов поможет с ними покончить. Точно так же следует четко определить, что привело нас к успеху, поскольку нет ничего более благотворного и материально, и духовно, чем формула достижения успеха.

При этом важно не поддаться миражу мнимого добра, которое кажется ценным и продолжительным, но в конце концов приносит лишь боль и разочарование.

Мы никогда не ошибемся, если будем прилагать максимальную энергию и усилия для развития самых высоких моральных и духовных качеств. Это позволит достичь не только долгого счастья, но и духовного совершенствования, которое является кульминацией и завершением работы, начатой Богом. Именно поэтому необходимо четко различать добро и зло, а также понимать, что является лишь внешне хорошим или плохим. Такое знание не может быть плодом чувств, импульсов или обманчивых удовольствий. Наоборот, оно является результатом работы всей жизни.

Лишь уверенность в том, что поступаешь правильно, позволяет обрести внутреннее спокойствие. А это возможно только тогда, когда точно знаешь, что хорошо, а что плохо. Как только человек поймет это, тем самым он создаст компас своего морального сознания. Обычно он является лишь продуктом социальных наказов и привычек и очень редко – сознательно и намеренно принятой высшей этической системы. Как правило, человек считает приемлемым лишь то, что делает большинство, или подражает тем, кем восхищается, у него отсутствует сознательное самонаблюдение.

Люди часто твердят о необходимости принимать осознанные решения, и некоторые даже хвастаются тем, что именно это они и делают. Следовало бы спросить, о каком сознании идет речь, поскольку обычное ментальное состояние человека бессознательно и определяется как гипнотический или сомнамбулический транс.

Когда человек говорит о чем-то неизвестном, чего он не испытывал, ему легко может показаться, будто он обладает какой-то способностью, которой в действительности у него нет. Так, например, для большинства сознание, свобода и свободный выбор являются только потенциальными способностями, хотя кое-кто считает, что у них все это уже есть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология