Морально нечестивый by Верóника Ланцет

— Вот что я вижу, когда смотрю на тебя. Что-то настолько неземное, что иногда мне трудно поверить, что ты настоящая.

— Марчелло, — шепчу я в благоговении. Глядя на себя в зеркало в этом потрясающем платье, я не могу не видеть себя его глазами. И я чувствую себя прекрасной. — Спасибо.

— Я люблю тебя, Лина. — Он подходит ко мне, берет мое лицо в свои ладони и целует.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я, и тут же чувствую себя виноватой за то, что скрывала от него.

Он, наверное, будет очень разочарован тем, что я даже не подумала о том, что это может быть правдой. Но я должна сказать ему. Я обязана это сделать.

— Мне нужно тебе кое-что сказать. — Я делаю шаг назад. Его брови нахмурились в вопросе, поэтому я позволила словам вылететь изо рта, прежде чем потеряла мужество. —Пару недель назад я получила анонимную записку. После этого стали приходить новые записки, почти ежедневно. Пока я не получила сообщение на свой компьютер.

— Что там было написано? Лина, ты должна была сказать мне раньше. Это может быть тот же человек, который домогался тебя раньше.

— Записки были об отце Клаудии. — Я опускаю взгляд. — А в последнем сообщении говорилось... — я делаю глубокий вдох, — что ты отец Клаудии. Это абсолютное безумие, теперь я это знаю. Мне так жаль, что я не пришла к тебе раньше. — Я смотрю на него, надеясь, что он не будет держать на меня зла.

Лицо Марчелло белое как бумага. Он делает шаг назад, выражение его лица пораженное.

— Марчелло?

Он медленно качает головой, его глаза расширены от ужаса. Его реакция настолько мгновенна, что я чувствую себя вынужденной спросить.

— Это ведь неправда? — он еще больше бледнеет от моего вопроса, и я чувствую, что мое сердце останавливается.

Конечно, нет...

— Марчелло, скажи мне, что это неправда, — повторяю я и смотрю, как он качает головой, не произнося ни слова.

Почему он ничего не говорит?

— Марчелло... — Нет, этого не может быть... Он продолжает отступать, пока его спина не упирается в зеркало. Но он молчит.

Мое дыхание учащается, в груди нарастает паника. Почему он ничего не говорит? Почему он не отрицает это?

— Пожалуйста, скажи что-нибудь. — Я умоляю его, мой голос срывается. Когда он по-прежнему не реагирует, я делаю единственное, что приходит мне в голову. Я открываю ящик и достаю конверт.

— Лина, — легкая дрожь проходит по моему телу, но я не останавливаюсь.

Я рву бумагу, пока результаты не смотрят на меня.

99,9% совпадений.

Я медленно поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Он, должно быть, видит перемену во мне, потому что падает на колени и ползет ко мне. Он хватает меня за руки, заставляя смотреть на него сверху вниз.

— Лина, пожалуйста, послушай меня. Мне так жаль... — Я отключаюсь от всего. Его голос становится гулом в моих ушах, пока я прихожу в себя от того, что только что узнала. Марчелло — отец Клаудии.

Это значит... Всхлип застревает у меня в горле, когда последствия становятся ясными, как дневной свет.

Марчелло был тем человеком, который изнасиловал меня.

Я смотрю в его лицо и больше не узнаю его.

Я вижу только одно. Мужчину с янтарными глазами.

Я вздрагиваю от его прикосновения, отталкивая его от себя.

— Ты... — начинаю я, но слова даются мне с трудом. Словно мое горло забилось от безмерности ситуации, разочарование и боль в сердце заполнили меня до краев.

Мне больно.

Я отбрасываю его руки в сторону, делая шаг назад.

— Ты изнасиловал меня. Ты... — Слезы падают вниз, и все мое существо атакует самая ужасная боль, с которой я когда-либо сталкивалась. — Ты пытал и насиловал меня, — прохрипела я.

— Лина, пожалуйста, — кричит он, его лицо искажено агонией. — Я могу объяснить, пожалуйста. Я люблю тебя больше всего на свете.

— Ты любишь меня? — я истерически смеюсь, сама мысль об этом смехотворна. — Ты говоришь, что любишь меня, но ты причинил мне самую ужасную боль, которую я когда-либо испытывала. Это любовь? Как это может быть она? — кричу я и наблюдаю, как он отшатывается назад. — Я не могу... Я не могу этого сделать. — Я качаю головой, слишком потрясенная. — Ты знал, как сильно я страдала, и тебе ни разу не пришло в голову сказать мне правду? — я останавливаюсь, другая мысль приходит мне в голову. — Ты когда-нибудь планировал рассказать мне?

— Нет. — Его шепот едва слышен. — Я все сделал ради тебя, клянусь, — продолжает он и словно вонзает нож в мое сердце, снова и снова. Но теперь он также поворачивает кинжал, чтобы нанести наибольший урон.

— Ради меня? — задыхаюсь я. — Ты изнасиловал меня ради меня? Прости, если мне трудно в это поверить.

— Пожалуйста, просто послушай меня, Лина. Все не так, как ты думаешь.

— Стоп! Просто... остановись. Как ты вообще можешь так говорить? Этот тест показывает, что ты биологический отец Клаудии. Как это может быть не правда? — ч делаю глубокий вдох, пытаясь обрести подобие спокойствия. — Я не могу этого сделать. — Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он внезапно хватает меня за талию, прижимая к себе.

— Пожалуйста. Я люблю тебя, Лина, правда люблю. —Каждый раз, когда он произносит слово «люблю», он убивает меня еще больше.

Неужели это все ложь?