Метод, который мы используем в изучении моральных фактов, имеет целью трансформировать в четкие и точные понятия смутные впечатления обыденного морального сознания. Наша цель – помочь ему ясно разобраться в себе самом, узнать себя среди разнообразных тенденций, смутных и противоречивых идей, приводящих его в движение. Но речь не идет о том, чтобы мы заняли его место. Оно есть моральная реальность, от которой нам нужно отталкиваться и к которой нам всегда нужно возвращаться. Оно есть наш единственный возможный пункт отправления: ибо где еще можем мы наблюдать мораль в том виде, в каком она существует?.. А умозрительные рассуждения о морали, которые не начинаются с ее наблюдения такой как она есть, с тем чтобы прийти к пониманию того, в чем она состоит, из каких существенных элементов она создана, каким функциям она соответствует, неизбежно лишены всякого основания. Единственный возможный объект исследования составляют суждения обыденного сознания, в том виде как они представляются наблюдению. Но в то же время именно к обыденному сознанию необходимо вернуться в конце исследования, с тем чтобы постараться его прояснить, заменив его смутные представления более определенными и методически разработанными идеями. Вот почему я сделал для себя правилом при каждом сделанном нами шаге вперед, при каждом создаваемом нами понятии устанавливать, что им соответствует в обиходных моральных концепциях, каковы те туманные впечатления, научной формой которых являются эти понятия.
Именно так, после того как я провел различение двух главных элементов морали, я постарался показать, что в иных формах это различение, хотя и не идентичное, но подобное, проводится всеми. Почти невозможно найти такого моралиста, который бы не ощущал, что в морали существуют два рода достаточно разных явлений, которые обычно обозначаются словами «благо» и «долг». Долг – это та мораль, которая повелевает; это мораль, понимаемая как авторитет, которому мы должны повиноваться, потому что она авторитет, и исключительно по этой причине. Благо – это мораль, понимаемая как явление хорошее, притягивающее к себе волю, пробуждающее спонтанное желание. Легко заметить, таким образом, что долг – это общество, навязывающее нам правила, устанавливающее границы для нашей природы, тогда как благо – это тоже общество, но в качестве более богатой реальности, чем мы сами, к которой мы не можем привязываться, не обогащая тем самым в результате наше существование. Это означает, таким образом, и с той и с другой стороны, выражение одного и того же чувства, предстающего перед нами в двойственном аспекте: в одном случае как повелительное законодательство, требующее от нас полного подчинения, в другом – как прекрасный идеал, к которому спонтанно стремятся чувства. Но хотя это одно и то же проявляемое нами чувство, оно весьма различно в обоих случаях, и данное различие имеет не только теоретическое значение. В самом деле, «благо» (“bien”) и «долг» (“devoir”) – это абстрактные слова, субстантивированные прилагательное и глагол, резюмирующие характерные черты одной реальности, которая является благой (bonne) и которая обладает свойством принуждать наши воли. Что это за реальность? Это мораль? Но мораль сама по себе есть совокупность общих суждений, общих максим. Какова реальность, выражаемая этими суждениями, природу которой они воспроизводят? Этот вопрос, который обыденное сознание себе не задает, мы попытались решить; и тем самым мы снабдили воспитание средством, причем единственным, рационального формирования морального характера ребенка. Есть только один метод пробуждения в сознании ребенка идей и чувств, не прибегая к искусственным ухищрениям, не апеллируя исключительно к слепым страстям: это связать, установить как можно более тесные контакты ребенка с самой вещью, к которой относятся эти идеи и чувства. Она и только она должна вызывать своим воздействием на сознание выражающие ее духовные состояния. Воспитание вещами так же настоятельно необходимо для формирования моральной культуры, как и для культуры интеллектуальной. Теперь, когда мы знаем, каковы эти вещи, какова конкретная реальность, которую выражают моральные чувства, вполне просматривается метод осуществления морального воспитания. Достаточно будет добиться проникновения этой вещи в школу, сделать из нее элемент школьной среды, представить ее в различных аспектах таким образом, чтобы она отпечаталась в их сознании. По крайней мере принцип воспитательной практики найден.