Моральные основы отсталого общества

Внутри высшего класса заметно четкое разграничение на благородных господ (galantuomini) и всех остальных. Принадлежность к той или другой категории зависит исключительно от происхождения: чем бы человек ни занимался, какое бы образование ни получил и какими бы доходами ни располагал, благородным господином он считается только в том случае, если таковым был его отец[32]. От прочих представителей своего класса господа отличаются только тем, что к ним принято относиться с бо́льшим почтением – к ним всегда обращаются «дон» или «донна» с прибавлением имени, данного при крещении: «дон Паоло» или «донна Мария». Так же из почтения к сану обращаются к священникам.

Иногда господ называют «дворянами», но, строго говоря, дворянский титул имеется только у барона ди Лонго. Как рассказывают, дядя нынешнего барона приобрел его за деньги при фашистах.

В некоторых южных коммунах отношения между благородными семьями строятся на зависти, злословии и вражде. В Монтеграно этого нет уже как минимум два-три десятка лет. Разумеется, некоторые семьи издавна так или иначе соперничают друг с другом, но в целом все они прекрасно ладят между собой.

Также в отдельных коммунах существует вражда между крестьянами и ремесленниками: в таких местах, если один класс поддерживает кандидата на выборную должность, то другой неминуемо выступает против него. В Монтеграно такого классового противостояния нет ни в политике, ни в других сферах. Отношения между крестьянами и ремесленниками здесь вполне приятельские: ремесленники запросто ходят на танцы к крестьянам, а крестьяне – к ремесленникам.

Заметной разницы в социальном статусе между крестьянами-землевладельцами и безземельными в Монтеграно тоже нет. Как было объяснено в предыдущей главе, подавляющее большинство крестьянских хозяйств совершенно крошечные, а образ жизни тех, у кого есть земля, и тех, у кого ее нет, практически ничем не отличается. Редкие относительно состоятельные крестьяне не образуют отдельного слоя: когда кто-то из них приходит на свадьбу к простому работнику, его – в отличие от представителя высшего класса – не сажают во главу стола рядом с молодыми и не удостаивают никаких особых знаков внимания.

При этом огромное значение придается разнице между городскими и деревенскими манерами. Крестьянин из сельской местности считается «деревенщиной» (cafone), несмотря на то что он, как правило, гораздо состоятельнее городского (собственно, он потому и живет в деревне, что земли и скота у него столько, что они требуют постоянного присмотра). Над его деревенскими речью, одеждой и повадками насмехаются те, у кого нет ни своей земли, ни скота, ни, зачастую, куска хлеба. В процессии, провожающей жениха и невесту от дома невесты к церкви, городская девушка никогда не встанет в пару с деревенским парнем. Городской парень, однако, вполне может идти в паре с девушкой из деревни.

* * *

Каждая семья в Монтеграно находится под постоянной угрозой того, что следующее ее поколение опустится ниже по социальной лестнице. Это в первую очередь относится к высшему классу. В случае ранней смерти отца дети рискуют переместиться в класс ремесленников и коммерсантов, какие бы героические усилия мать ни прикладывала к тому, чтобы избавить их от необходимости заниматься физическим трудом. Подорвать положение семьи может беспутный старший сын – пьющий или, скажем, не желающий учиться. Семья вкладывает в него все свои средства в расчете, что он сделается врачом, адвокатом или чиновником (других вариантов южане практически не признают) и станет помогать младшим братьям и сестрам. Не получив диплома и растратив в процессе отцовское наследство, он лишает братьев и сестер будущего. Если в семье два сына и дочь, младший сын с женой и детьми, скорее всего, опустятся на более низкую социальную ступень. Старший получит образование, а дочь в приданое – половину семейной земли, которая (вместе с имуществом мужа) ляжет в основу благосостояния ее семьи. У младшего сына, таким образом, образование будет хуже, чем у брата, а собственности – меньше, чем у сестры; его дети, соответственно, будут обеспечены хуже, чем их кузены.