Моральные основы отсталого общества

Помню, как мальчиком полстолетия назад на осенних каникулах я совершал экскурсии по окрестностям Падуи, где свел знакомство с несколькими самобытными крестьянскими семьями… Эти семьи представляли собой не малые единицы, состоящие из мужа, жены и одного-двух детей, а большие патриархальные группы, соединение нескольких семей, связанных между собой узами крови, которые сообща обрабатывали арендованную землю. Обычно они брали ее в аренду всем родом и повиновались приказам своего предводителя, самого старшего среди них мужчины, отца, деда и прадеда множества поколений, представленных в этой общине. Что там было за изобилие детей! Стоило мне появиться на дворе, десятки их бросались ко мне со всех сторон, зная, что я могу научить их новым играм и наделить мелкими монетками. На всю огромную семью была одна общая кухня, на которой по очереди заправляли девицы и молодухи, словно сошедшие с полотен Тициана…[64]

Некоторые из этих семей существуют по сей день. У десятерых крестьян, выросших в «родовых» семьях в провинции Ровиго, тематические апперцептивные тесты выявили полное отсутствие характерного для жителей Монтеграно страха перед будущим. Как показано в начале этой главы и в таблицах 3 и 4, приведенных в шестой главе, крестьянин с севера Италии не живет в постоянном ожидании несчастий и внезапной смерти[65].

Независимо от того, повлияли или нет «родовые» семьи на то, что крестьяне Ровиго не испытывают постоянной тревоги из-за возможной скорой смерти родителей, они, судя по всему, научили этих крестьян сотрудничать. В таких семьях отец (или, если его уже нет в живых, старший брат) организует трудовые ресурсы семьи и руководит всеми семейными делами. Раньше он правил по-диктаторски, а теперь прислушивается к мнению семейного совета, в который входят его сыновья и зятья. Подчиняясь главе семьи и семейному совету, каждый тут отвечает за свой участок общего хозяйства: один сын присматривает за скотом, другой продает произведенный продукт и т. д. Прибыль распределяется в соответствии с вкладом каждого, а если возникают споры, их разрешает глава семьи.

Потому ли, что они научились подчиняться групповой дисциплине в семье, или почему-то еще, крестьяне провинции Ровиго, в отличие от крестьян Монтеграно, способны трудиться сообща. Многие из них состоят в земледельческих ассоциациях, создают сыроваренные и другие производственные кооперативы.

* * *

Ответ на вопрос, почему у крестьян Монтеграно не развился институт расширенной семьи, следует, по всей видимости, искать в особенностях местной системы землепользования. Патриархальные или «родовые» семьи могли существовать только там, где крестьяне имели какие-то относительно гарантированные права пользования достаточным количеством земли. В долине реки По и в центральных областях Италии феодальная система прекратила существование задолго до объединения страны, а земля, соответственно, стала предметом купли-продажи[66]. Многие крупные землевладельцы сохранили там свои поместья и активно занялись совершенствованием способов ведения хозяйства. Они обнаружили, что им выгодно сдавать землю в аренду большим крестьянским семьям на более или менее постоянной основе. Долговременное право пользования значительным участком земли побуждало крестьянскую семью не только заводить больше детей, чтобы ей хватало рук и без наемных работников, но также признавать главенство старшего мужчины, который планировал и направлял общую работу ее членов. Даже в наши дни «родовые» семьи преобладают среди арендаторов, выращивающих табак, рис, коноплю и другие культуры, требующие больших трудовых затрат.