Morden zaertlich (Убить ласково) (СИ)

- Все хорошо. Ты сильный, твой срок кончается через две недели.

Он уснул. Так протянув еще два дня, однажды утром он просто не проснулся.

Моя жизнь стала напоминать туман. Меня обхаживали стороной, но на второй день полезли утешители. Одному я сломал нос.

Рыжий и Зиг узнали, где похоронили Дэна. То есть, мы и так знали, просто необходим был номер неприметной урны и дешевого надгробия.

Свобода встретила меня весенней оттепелью. Я вдохнул ее и отправился по адресу номер один.

Я нашел нужных людей, обзавелся своими Правдой и Ложью. Теперь я знал, куда идти.

Перед отъездом в Берлин я был на тюремном кладбище.

Кем я был в итоге? Биллом Каулитцем, Деткой, начинающим киллером, зэком. Вдобавок, был не против спать с мужчинами.

Я толком не знал – но может быть, я любил его, своего покровителя Дэна, Кулака?»

========== Глава 3 ==========

POV Том

«Прошла еще одна рабочая неделя. Разумеется, охарактеризовать ее как веселую и интересную я не мог. Веселой она была до той степени, что оставалось только удовлетворять потребность в работе чтением детективов.

В один из таких дней я в двадцатый раз вяло зашел в наш кабинет.

- Привет, Том. Как твое ничего? - Райнер сочувственно пожал мне руку. По нему было видно, что такая тишина его более чем устраивает.

- Ничего. Как обычно, - я вздохнул и сел на стул.

- Парень, ну неужели ты думал, что все так сразу? - он сочувственно посмотрел на меня, попивая кофе из кружки.

- Честно? Да.

- Молодой еще, Том. Надоест потом тебе, гарантирую.

Я пожал плечами, Райн промолчал. Но вскоре снова заговорил.

- Удивительно, таких длительных простоев давно не случалось. Обычно хоть по мелочи, но что-то есть.

- Это скорее всего ради меня Берлин-криминал решил взять отпуск… – кисло пошутил я, - Не знаю, чем я им так приглянулся.

- Эх, Каулитц… Благодари бога, что не видел столько трупов и преступлений, сколько пришлось на меня. Это не романтика, это борьба за жизнь.

- Почему вдруг?

- Потому что никто не будет драться по-честному. Тебя подставят, как только представится возможность. Тебя застрелят, как только найдут. Тебя не будут жалеть. Последнее, что видели в жизни тысячи копов старше и опытнее тебя, это рожу какого-нибудь элемента, - он молча уставился на стену.

- Неужели так много? – мое неверие наверняка показалось бы кому-то неуважением, но в такие вещи всегда трудно верить.

- Больше, чем ты думаешь. Так что десять раз подумай, прежде чем бросаться под дуло пистолета или кричать кому-то: «Стой, стрелять буду!» Кого-то убила только лишь эта фраза.

Я сглотнул. Прежде я знал – не трус. И никто никогда не посмеет сказать мне такого. Но дуло пистолета – настоящее, безжалостное – и кем я перед ним стану?

Я вспомнил утро. Было девять часов утра с минутами. На улице плавал густой супный туман, сквозь который было мало что видно. Воздух был очень тяжелым, влажным и тягучим.

Ночью мне снился странный сон. По крайней мере, я никогда не видел такого реалистичного и одновременно фантастичного сна. Сон был будто не обо мне – жизнь была чужой.

У меня всегда была мама, друзья, спокойная, размеренная жизнь. А то, что я видел, было прямой противоположностью.

Я видел своего отца, которого не знал. Мама частенько говорила, что его и вовсе может уже не быть на свете. Я видел каких-то людей, которые били меня и не давали сопротивляться. Я ощущал отголоски боли – и почему-то не просыпался.

Последнее, что я помнил, это как меня… боже, мне стыдно было признаться даже себе! Во сне, даже во сне мне никогда такого не приходило – меня насиловали эти люди!

Я проснулся от собственного протестующего крика, и едва успел добежать до ванной. Меня вывернуло, словно бы от серьезного нервного потрясения – или может, отвращения.

Прийти в себя оказалось делом почти невыполнимым. Меня била интенсивная дрожь. Я твердил: это не мой сон, не моя жизнь, это хорошо, слава богу, я никого из них не знаю…

Но непонятные чувства не проходили. Я ощущал горечь, желание убить, размозжить об стену, сравнять с землей, услышать крики боли, мольбы о прощении, увидеть кровь и смешать ее с грязью.

Даже эти мысли – они были чужеродными, страшными для меня. Откуда они пришли, что это было?! Я никогда никому не желал такого зла, я никогда в жизни так не ненавидел. Со мной случалось разное – но я не мог так желать смерти.

Я встал с кафеля в ванной и забрался под холодный душ. Через полчаса я немного опомнился и снова стал собой.

Когда я шел через туман на работу, я вдруг понял, что очень плохо себя чувствую. Особенно в этом чертовом тумане. Мне казалось, я пробивался через него, задыхался. Но все-таки вырвался.

Меня мучило странное предчувствие чего-то нехорошего, что случится сегодня. Оно вызывало во мне несвойственные противоречия. Мои собственные мысли обо всех странностях сегодняшнего утра прерывались чьими-то чужими, которые странным образом спокойно твердили о том, что ОНИ (кто это?) заслужили, о том, что они не люди.