Море дышит велико

«Всякое положение человека налагает на него обя­занности. И от точности их исполнения зависит честь человека».

Намек был ясен. Несмотря на дипломатическую тонкость формы, он выглядел даже не намеком, ско­рее обвинением, которое многим показалось чрезмер­ным. Что тут такого особенного? Холостяк пригласил к себе даму. Так сам же и поплатился.

— Забыли, где находитесь? — спросил дипломат. Или не знаете, что тот, кто лжет в малом, способен солгать и в большом?

Героя данного происшествия отправили домой пас­сажиром на транспорте, хотя специалистов не хватало, и его обязанности пришлось распределить среди остальных. Жаль было парня. И позор его казался не по вине. Может быть, не стоило также придавать значение каким-то окуркам, случайно обнаруженным в одном номере около перерытых вещей. Заглядывали в чемоданы? Возможно, считали Василий Выра и Мак­сим Рудых, но предлагали другое, более логичное объ­яснение. Горничная сдавала белье в стирку, а гостиничный бой, который таскал узлы, при этом курил. Обычная неаккуратность, не более того. Но претензия, пусть даже высказанная неофициальным порядком, могла привести к тому, что эти люди лишатся работы.

Повседневная жизнь не давала ни малейших поводов для того, чтобы расценивать эти мелочи иначе. Люди кругом приветливо улыбались, были неизменно предупредительны, вроде прораба на верфи, которая строила для нас корабли. Выра увидел на одном из шпангоутов шесть поперечных сварных швов, которые снижали прочность металлического ребра и на­шими стандартами не допускались. Выяснив через пе­реводчика, в чем дело, инженер спорить не стал, по­дозвал рабочего и распорядился заменить шпангоут. Моментально среагировал, причем без намека на вся­кие увязки, чертежи и согласования, на которые так падки отечественные бюрократы.

Также по-деловому осуществлялась приемка черте­жей и запасных частей к корабельным механизмам, устройствам и оружию. За одним столиком сидела мисс с нежным именем Ширли, рядом был другой стол для старшего лейтенанта Выры. Ширли выкликала по ведомости номер позиции. Негр тут же подкатывал те­лежку, показывая каждую вещь в натуре. Старший лейтенант щупал, кивал, ставил на своем экземпляре галочку, и принятое барахло отвозили в специально выделенную для каждого катера кладовую. После ра­боты Выра запирал свою кладовую на замок и, кроме того, пломбировал. Запасные части отпускали не мело­чась. Лишний десяток масляных или топливных фильт­ров — пожалуйста. Сверхнормативные комплекты ра­диоламп — нате, тоже не жаль.

Через несколько дней, когда у Ширли поубавилось чопорности, она стала задавать Выре посторонние воп­росы, вроде того, есть ли в России асфальтированные дороги, знают ли дети, что такое шоколад, или почему в первую мировую войну русские воевали будто бы за­одно со швабами против американцев. Причем по об­разованию Ширли оказалась учительницей, слегка по­нимала по-польски, и это облегчало общение. Хотя что на это отвечать? Выра тоже был из учителей, и он то­лько руками разводил.

Их совместный труд подходил к концу, когда мисс Ширли встретила Выру в крайнем возбуждении. Ме­шая слова трех языков, она пыталась объяснить, что мистера люте́нанта обманули.

— Дудки, всё принял по табелю.

— Ноу, дудки... — возражала девчонка с именем, которое журчало ручейком.

Оказалось, что по табелю действительно отпустили всё, но там не значилось береговое снабжение.

— На кой мне чёрт береговое, — сгоряча отмахнулся Выра, но на всякий случай решил посоветоваться со своими старшинами. И точно. Взять, к примеру, пру­жину накатника на сорокамиллиметровом зенитном автомате «Бофорс». Она столь тугая и мощная, что, распрямившись, убьет. Нельзя разбирать этот узел без специальных приспособлений.

Обратившись с запросом через нашу закупочную комиссию, будущие командиры «сабмарин-чейсерс» в конце концов получили многое, без чего невозможны нормальная эксплуатация и ремонт этих катеров. Но поблагодарить коллегу-учительницу Выра не успел. В два часа ночи его разбудили в отеле, и, как по трево­ге, привезли на джипе к опечатанной кладовой.

— Мистер Горобцов, — представился мужчина в штатском, который стоял рядом с плачущей мисс Ширли. — Мы по ошибке передали вам кое-что лит- него...

«Лишними» оказались вязаные перчатки для ми­нёров, которые надевались на всю руку до плеч, проти­вогазы и ещё почему-то знакомая кабельная линия из специальной конструкции коаксиальных проводов.

Выра не понимал, зачем ради такой ерунды потре­бовалось поднимать его среди ночи. Казалось бы, яс­но, что в массе забот у него не было времени разо­браться во всех выделенных предметах снабжения, ка­кие бы в них ни заключались особые хитрости.

«Могли ли существовать секреты от союзников по войне?» — рассуждал старший лейтенант. Скорее все­го, поводом послужили сущие мелочи по известной формуле: «положено — не положено». Во всяком слу­чае, мистер Горобцов не казался подавленным тя­жестью происшедшего. Наоборот, в его суетливости проскальзывало сдержанное торжество.