Море лунного света

– Ты понимаешь, – прошептала Рэйчел мне на ухо, – что она все бы отдала, чтобы снова увидеть вас вместе? И он ужасно хорош в этой черной рубашке.

Я легонько толкнула ее локтем.

– Не начинай.

Мы прошли вслед за ними в гостиную, где Роуз, Амелия и Томас сидели на полу и играли с музыкальными часами. Едва заметив Гэбриела, Роуз вскочила на ноги, подбежала к нему и протянула своего Барни.

– Привет, Барни, – сказал он, опускаясь на колени. – И привет, Роуз. Как вы?

– Хорошо. – Она обвила своей крошечной ручкой большой палец Гэбриела и потащила его к маминому роялю.

– О боже, – сказала я Рэйчел. – Нужно его спасать.

Рэйчел сжала мою руку.

– Не надо. У него все отлично.

Гэбриел взял Роуз под мышки, осторожно усадил на скамеечку у пианино, сел рядом и исполнил «Ты мигай, звезда ночная». Роуз попробовала сыграть на нескольких клавишах, и он неплохо ей аккомпанировал. Мне было так приятно смотреть на них.

На следующий день мы с Рэйчел повели девочек на детскую площадку.

– Вчера было весело, – сказала Рэйчел, сажая Амелию на качели. – Томас и Гэбриел явно нашли общий язык.

После того как девочки уснули в маминой комнате, Гэбриел и Томас расставили свои инструменты и до полуночи играли старые джазовые стандарты.

– Да, они отлично звучали вместе, – согласилась я. – Маме понравилось.

– А тебе?

Я бросила на нее взгляд.

– Конечно. Саксофон Гэбриела такой…

– Сексуальный?

Я рассмеялась.

– Хорошо, пусть будет так.

– Сильнее! – закричала Роуз.

– Одного не понимаю, – задумчиво сказала Рэйчел. – Как этот мужчина до сих пор не женат?

Я толкнула качели посильнее.

– Не знаю, но должна признаться… Мне не по себе оттого, что я получаю от всего этого такое удовольствие.

– Дай угадаю. У тебя ощущение, что ты изменяешь Дину?

– Да. Я знаю, что это безумие, потому что его больше нет, но это казалось предательством – позволить нашей дочери сидеть за пианино с моим бывшим. И когда после ужина я смотрела, как они играют на маракасах, я вроде как.

– Что?

– Не знаю. Была восхищена? Это неправильно, да?

Рэйчел качала Амелию и, похоже, думала, что сказать дальше.

– Знаешь, интересно, что ты всегда говоришь о Дине так, будто он просто уехал или где-то пропал. Никогда не употребляешь слова «погиб» или «скончался».

– Я в курсе.

Она посмотрела на меня.

– Ты так считаешь? Что он еще может вернуться? И поэтому не можешь позволить себе испытывать чувства к другому мужчине?

Какое-то время я молчала, обдумывая ее слова.

– Мама говорит, мне нужно обратиться к психотерапевту, чтобы он помог мне принять, что Дина больше нет. Забавно. Когда-то это была работа Дина – помогать людям пережить горе. Может, поэтому я не вижу в этом смысла. Я снимала фильм ровно на эту тему, так что понимаю, что к чему. Я не могу достичь стадии принятия, потому что не видела тела, и до сих пор нахожусь в отрицании. Сомневаюсь, что психотерапевт чем-то поможет. Разве что найдет обломки.

– Может, тебе просто нужно снова влюбиться, – предположила Рэйчел. – Возможно, это сейчас и происходит.

Я покачала головой.

– Нет. Я к этому не готова.

– Ты говоришь, что не готова, а еще говоришь, что пришла в восхищение, наблюдая, как Гэбриел и Роуз играют на маракасах.

– Да, но не думаю, что меня восхищает именно Гэбриел. Просто мне очень хотелось бы, чтобы у моей дочери был отец. Если бы Дин появился сейчас на детской площадке, проблема была бы решена.

– Но Дин не вернется, – напомнила Рэйчел. – Никогда. Так что, если тебе нужен отец для Роуз, придется выбирать среди реально существующих людей. Хочешь слезть? – спросила она Амелию.

– Да!

Мы остановили качели и помогли девочкам спуститься. Роуз направилась к горкам, и мы все пошли за ней.

– Я знаю, ты пытаешься поддержать меня, – сказала я Рэйчел, пока мы помогали дочкам подняться по маленькой лестнице и скатиться с горки. – Потому что хочешь, чтобы я была счастлива, и я тоже этого хочу. Но мы с Гэбриелом просто друзья, и я не хочу разрушить нашу дружбу, обманув его и снова причинив ему боль.

– Я понимаю, – она печально вздохнула. – Только не забывай, что он лишь чудом до сих пор одинок и это ненадолго, так что не считай само собой разумеющимся, что он будет ждать вечно.

– Я и не хочу, чтобы он ждал. В прошлый раз из-за этого я чувствовала себя просто ужасно. Очень долго.

Рэйчел покачала головой.

– Тебя не переспорить, да?

– Не на эту тему. Я буду готова, когда буду готова, и это время еще не пришло. Все будет так, как должно быть.

Рэйчел снова помогла Амелии подняться по лестнице.

– Иногда я думаю, что лишь божественное вмешательство заставит тебя впустить другого мужчину в твою жизнь.

– Может быть, – сказала я и крикнула девочкам: – Кто хочет мороженого?

Роуз подбежала ко мне, чтобы я скорее посадила ее в коляску.

Прошло две недели, и тема Гэбриела больше не поднималась. Ни Рэйчел, ни мама ни разу его не упомянули. И он не звонил.

Через месяц я начала задаваться вопросом почему. Наверное, я все же слишком много говорила о Дине во время нашего ужина в греческом ресторане?

Возможно.