Дно ямы оказалось странно гладким, как будто его расплавили и остудили, совсем не так, как у настоящих ущелий. Рении посмотрела на звезды и круг темного неба высоко над головой. От огромного расстояния у нее закружилась голова. Она начала было предлагать !Ксаббу вскарабкаться обратно – и спрашивала себя, сумеет ли залезть наверх без долгого отдыха – как он поднял руку, призывая к молчанию.
Дыра в стене оказалась не простой трещиной. Она простиралась вверх на высоту четырех-пяти ее ростов, и вход, через который лился оранжевый свет, был настолько широк, что через него мог проехать грузовик.
!Ксаббу очень осторожно подошел к расселине. Свет, очень плотный, почти жидкий, превратил его в узкий силуэт. Внезапно испугавшись, она поторопилась за ним.
Они вошли в расщелину вместе и оказались в высоком коридоре, вырубленном в диком камне, яркий свет бил в глаза и вначале она не увидела ничего. Потом ей показалось, что она видит источники света: в стенах коридора находились запечатанные альковы, похожие на соты, и каждый из них ярко сиял.
– Я слышал, как вы говорили и еще другие звуки, – сказал тихий странный голос за ними. Рени резко повернулась. – Я думал – я спрашивал... удивлялся?... когда вы придете.
В устье расселины, загораживая им выход, стоял высокий человек. От неожиданности и сильного света Рени не сразу узнала его и кошмарное чудовище, которое он держал в руках.
– ХОРОШО, хорошо. Иной летал на спутнике и данные сети Грааля передавались специальными лазерами-шмазерами или чем-то в этом роде. Чизз. А потом Иному это надоело, он направил спутник вниз, раздавил Жонглера и умер. – Сэм пыталась переварить новую информацию. – Конкретный чизз. Но Дред-то нет. Не дохлый, я хочу сказать.
– Я уже говорил, что не знаю, – сказал ей Селларс. – Я пытаюсь узнать, что с ним произошло, но может потребоваться...
– Точно. Мы не хрена не знаем о Дреде и это совсем не чизз. Но ты говоришь, что мы спасли Иного, и он смог покончить с собой? – Она покачала головой. – Мужик, ты шизанулся!
– Мы не спасли его, – терпеливо сказал Селларс. – Иной слишком страдал, вначале от Жонглера и Братства Грааля, потом от человека по имени Дред. Он уже решил, что не хочет жить дальше. Такое... бывает. – В голосе Селларса проскользнули странные нотки, которые Сэм не поняла. Она повернулась к Орландо, но ее друг глядел вниз, на тропинку, и делал вид, что ничего не слышит. – Когда я впервые привел в систему Чо-Чо и сражался с системой защиты сети, Иной обманул меня. Я думал, что он поглощен борьбой со мной, но, пока я пытался понять его и его стратегию, и отражал его атаки, он уже готовился использовать меня. И был уже готов, когда мне удалась подключиться к дополнительному каналу информации и меня захлестнула огромная волна данных.
Если бы он захотел, он мог бы с легкостью убить меня – но он хотел кое-чего другого. Через мое соединение он дотянулся до сердца системы Феликса Жонглера – той части, которая была защищена от него и в которой находился механизм, державший его в плену. К тому времени, когда я понял, что происходит, он уже сорвал спутник с орбиты и направил его прямо на цель. И с этого момента ничто не могло спасти его – приговор подписала гравитация.
– Как ужасно! – Сэм едва могла дышать, думаю об этом. – Он был так несчастлив!
Мартина, которая шла механически, как зомби, встрепенулась. – В конце... он немного успокоился. Я почувствовала. Я бы не была здесь, если бы... не почувствовала это.
– Но ты же не почувствовала все, верно? – Селларс даже перестал спускаться и повис перед ней. – Я надеюсь, что ты не страдала вместе с ним в его последние мгновения.
Она слабо потрясла головой. – Он вытолкнул меня. Перед самым концом.
– Вытолкнул? – Селларс посмотрел на нее пронзительными желтыми глазами. Сэм не могла не спросить себя, действительно ли это их настоящий цвет. – А не был ли там... свего рода контакт? Он что-то сказал?
– Я не хочу говорить об этом, – невыразительным голосом сказала Мартина.
– Но если Иной ушел, почему мы все еще здесь? – спросил Орландо, заметно волнуясь. – Я хочу сказать, это место... оно как сон, чизз? Сеть Грааля была для него телом, но эта часть внутри его сознания, верно? Почему она не исчезла? Почему все вокруг не исчезло?