Море спокойствия

Возможно, до сих пор его никто не сумел найти, но теперь я знаю, кто он. Знаю его имя. И могу отыскать его, как он нашел меня.

А когда найду, эта встреча не будет случайной.

Глава 54

Джош

На воскресный ужин я иду в надежде, что она будет там. В прошлые выходные, после всего случившегося, она не пришла, и я ее не осуждаю. Я бы и сам не пошел, но если есть хоть малейший шанс на встречу, его нельзя упустить.

Теперь дома у меня слишком тихо, а в гараже слишком пусто, поэтому к Лейтонам я приезжаю рано. Ужин еще не готов, так что мы с Дрю уходим к нему в комнату – сегодня я как-то не настроен на любезности и светские беседы. Но и Дрю мне нечего сказать, и мы, как два дурака, сидим молча.

Наверное, надо было оставаться дома. После того разговора в среду Солнышко так и не приходила. Я-то думал, в наших отношениях наступил переломный момент, но, видимо, снова себя обманывал.

– Может, наконец скажешь, что между вами произошло? – не выдерживает Дрю. – Только не говори «ничего». И не говори «не знаю». Вы оба только и делаете, что уходите от ответа, с меня хватит этого вранья.

– Я не знаю. – Поднимаю глаза на Дрю и продолжаю прежде, чем он меня перебьет: – Это чистейшая правда, нравится она тебе или нет. Я понятия не имею. Все было хорошо. Даже прекрасно. А потом вдруг перестало. Знаю только, что хотя бы пять минут я был счастлив.

– Что-то же должно было случиться, Джош.

Что-то определенно случилось. Я веду про себя извечную борьбу: задать ему мучающий меня вопрос или нет. Мне всегда было интересно, как много она рассказывает Дрю и что вообще происходит между ними, о чем я не знаю.

– Она говорила тебе, что девственница?

– Что? Не может быть. – Дрю недоверчиво и изумленно смотрит на меня. – Ты серьезно?

Я киваю. Он явно знал не больше меня. Конечно, рассказывая ему об этом, я словно бы предаю ее. Но мне нужно с кем-то поделиться. Нужно попытаться понять. У меня чувство, будто я иду ко дну.

– Как такое возможно? Она – и девственница?

– Больше нет, – отвечаю я.

– Так вот что случилось. – Дрю сразу же становится серьезным. Это даже не вопрос.

– Да.

– И по этой причине вы расстались? – недоумевает он.

– Я не знаю. Сам ничего толком не понимаю. Она сказала, что изломана и использовала меня, чтобы уничтожить последнее, что в ней осталось.

– И что это значит?

Я просто качаю головой. У меня нет ответа. Сам задавал ей тот же вопрос, но она мне так и не сказала.

– Бессмыслица какая-то.

– В ее поведении вообще мало какого-либо смысла. С того самого дня, как она появилась здесь. Она просто пыталась делать вид, что это не имеет значения. Я тоже. – Еще никому я не рассказывал о ней так много. И когда слышу свои собственные слова, понимаю, как они звучат.

– Ты ведь знаешь, что она любит тебя?

– Это она тебе сказала? – К моему стыду, в моем голосе проскальзывает надежда.

– Нет, но…

– Я так не думаю. – Не хочу, чтобы он жалел меня с моими напрасными надеждами. Она либо сказала это, либо нет. Не сказала. Хотя я тоже не признавался ей в любви.

– Джош…

Но Дрю не успевает закончить фразу, потому что его мама зовет нас к ужину. Я выхожу из комнаты прежде, чем он сможет что-то сказать.

Мы заходим на кухню. Миссис Лейтон обнимает меня, а Дрю направляется к компьютеру, чтобы поставить музыку – сегодня его очередь. Все как обычно.

Только Солнышка с нами нет.

Мы уже как раз собираемся расставлять блюда на столе, когда мистер Лейтон окликает нас из гостиной, где всегда перед ужином смотрит новости. Миссис Лейтон кричит ему в ответ, чтобы он выключал телевизор и шел есть, но он снова просит нас подойти. Должно быть, она уловила в его голосе особые интонации, поскольку на этот раз не возражает и идет в гостиную. Мы следуем за ней.

Я понимаю, что сейчас то самое мгновение – до какого-то важного события. Когда все еще знакомо и понятно. А через миг все изменится. Таких мгновений в моей жизни было несколько. Это один из них: я иду с кухни в гостиную, прежде чем увижу лицо на экране телевизора в доме Лейтонов перед воскресным ужином.

Я не сразу понимаю, для чего мистер Лейтон позвал нас сюда, пока вслед за остальными не перевожу взгляд на экран. Тогда-то мне все становится ясно. Самих слов я не слышу, поскольку изображение словно орет мне в лицо на всю громкость, отчего заглушает все прочие звуки. Мистер Лейтон перематывает видеозапись назад и включает воспроизведение, но я по-прежнему с трудом разбираю слова.