Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

По мере того как в истории растет свобода человека, свобода юридическая (отмена рабства) и интеллектуальная, познание мира спускается из сверхчувственных областей (эту стадию мы застаем в египетской истории) под природу, под тот слой, который мы называем природой. Современная физика не описывает природу, она изучает объекты, которые подлежат нашей действительности с ее изнанки.

Это развитие познания рисует нам не приближение к истине, а развитие души. Выше мы обнаружили три в достаточной степени близких к нам и потому еще различимых эпохи, соответствующие трем стадиям развития души: прежде всего, конечно, нашу собственную эпоху, затем греко-латинское время, и едва различимое египетское время. Каждая стадия развития души составляет историческую эпоху. Членение истории идет в соответствии с развитием души потому, что изменения души заставляют людей по-новому реагировать на старое окружение, появляются новые общественные институты, события истории происходят по новым правилам. В результате мы получаем не непрерывно-безразличный поток истории, в котором лишь для удобства изложения в учебнике выделены эпохи, а описание собственного времени системы, исторические эпохи в котором соответствуют кардинальным изменениям в системе.

Мысль о том, что величайшие достижения науки рисуют нам не все более верную картину мира, а являются лишь новым выражением мира на языке, свойственном душевным движениям нынешнего периода, является чрезвычайно пессимистичной. Однако если мы вспомним описание человеческого движения, данное Декартом, и сравним с современным объяснением мышечного сокращения, которое производится через указание на электрический импульс, проходящий по кабелю (нервному волокну), через взаимодействие актина и миозина в мышцах, то трудно отделаться от впечатления, что любое объяснение такого рода частично, это лишь интересующий нас сегодня аспект явления. Когда говорится о натрий-калиевом насосе или АТФ как источнике энергии, современный человек склоняет голову в знак согласия. Однако если представить себе, что такое объяснение дается древнему греку, легко понять, что оно не удовлетворило бы его. Тип приемлемого объяснения явления в те времена был иным, и указание на невидимую механику биохимических кирпичиков не являлось бы объяснением сознательного движения человеческого тела. Грек, может быть, спросил бы: а как моя мысль, мое желание согнуть руку доходит до этих молекул? Они сознательны? Если нет, как они понимают меня? Меняются и люди и души, и прежде были эпохи, и будут еще иные времена, когда подобные объяснения не удостоятся поклона.

Надо отдавать себе отчет, до какой степени окружающая нас социальная жизнь является необходимым выводом из тех потенций, которые были заложены душевными изменениями, связанными с наступлением Нового времени. В качестве метафоры можно сказать, что с началом Нового времени человечеству был вручен некий ящик, в котором собрано множество открытий и изобретений. С течением времени люди достают из ящика то одну, то другую вещь, но запас ограничен содержимым ящика. Конечно, это лишь метафора, однако она подчеркивает важные стороны научно-технического прогресса. Этот прогресс замедляется на наших глазах; фундаментальная наука существенно замедлила свое продвижение с первой трети ХХ века; развитие техники по инерции продолжалось дольше, техника извлекает полезные следствия из фундаментальных открытий, однако последним действительно крупным прорывом технической мысли было создание компьютера в середине века. У ящика показалось дно.