Читаем Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие полностью

На Востоке (в Индии, Китае, Японии и т.д.) крепостного права в типичной форме не существовало, крестьяне несли повинности перед “протогосударством”, а не являлись собственностью частных лиц. Некоторые сходные с крепостным правом явления иногда имели место, но были достаточно слабыми и не определяли общий характер отношений. Так, общей проблемой обществ восточного типа был уход крестьян-налогоплательщиков с земли. Меры властей были одинаковы на всем пространстве от Византии до Японии. В начале правления Токугава Иэясу в Японии и в конце власти Токугава принимались сходные законы. Так, в 1841 г. был издан “Указ о принудительном возвращении в деревню”. Такую же земельную политику вели и византийские императоры. Император Константин в IV в. запрещал крестьянам переезжать в город (“ни на минуту”, как говорится в указе, не смеют крестьяне отлучаться от деревни, к которой они приписаны), и дал разрешение местным землевладельцам заковывать в цепи беглых арендаторов. Император Валент запретил крестьянам продавать свои земельные наделы без ведома землевладельца. Аркадий запретил крестьянину возбуждать судебное дело против хозяина земли. Поскольку от налогов можно было уйти еще одним способом, в V в. последовал запрет крестьянам принимать духовный сан без разрешения землевладельца. С IX в. в Византии установился такой порядок налоговых сборов, когда община платит налоги централизованно и отвечает за отсутствующих членов, так что не только государственные установления, но и соседи мешают крестьянину покидать тягло. Однако все эти “восточные” меры против исчезновения податной базы государства не составляют крепостного права, зависимые (подчас достаточно сильно) от государства крестьяне не были частной собственностью какого-либо лица. Прикрепление землевладельца к земле не касалось в Византии членов его семьи. Напротив, сидящие на частных землях арендаторы-парики пользовались правом перехода.

В Византии крепостное право стало устанавливаться примерно с IX в. и обладало значительными отличиями от привычной для России формы. Рабство - наследие Римской империи - еще существовало, но вырождалось, военнопленных предпочитали селить в качестве пограничных землепашцев-воинов, рабы сохранялись как домашние слуги и было их относительно немного. Подобие крепостной зависимости было не у частных крестьян, сидевших на землях сеньоров, а у государственных, которым запрещалось покидать тягло. Наследственные арендаторы, византийские крестьяне - парики (присельники) - могли землю продать или обменять. Государственные крестьяне жили соседскими общинами, существовала налоговая круговая порука, соседи платили за выбывшего, поэтому существовало прикрепление к земле, но родственники хозяина не были обязаны перед казной, и зависимость не распространялась на личность крестьянина.

Более того, в определенном смысле в Византии частная собственность на землю была почти не развита. Согласно патристической концепции IV-V вв., частная собственность на землю столь же немыслима, как на воздух и свет. Поэтому земля передавалась наместнику Бога - императору. Действительная частная собственность не могла возникнуть в результате покупки земли, а только как личный дар императора. Любая покупка была условной собственностью, имела силу до тех пор, пока император не захотел эту собственность получить. При таком положении вещей отношения частной собственности на обрабатывающих землю людей развиться не могли.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология
Теория социальной экономики
Теория социальной экономики

Впервые в мире представлена теория социально ориентированной экономики, обеспечивающая равноправные условия жизнедеятельности людей и свободное личностное развитие каждого человека в обществе в соответствии с его индивидуальными возможностями и желаниями, Вместо антисоциальной и антигуманной монетаристской экономики «свободного» рынка, ориентированной на деградацию и уничтожение Человечества, предложена простая гуманистическая система организации жизнедеятельности общества без частной собственности, без денег и налогов, обеспечивающая дальнейшее разумное развитие Цивилизации. Предлагаемая теория исключает спекуляцию, ростовщичество, казнокрадство и расслоение людей на бедных и богатых, неразумную систему управления в обществе. Теория может быть использована для практической реализации национальной русской идеи. Работа адресована всем умным людям, которые всерьез задумываются о будущем нашего мироздания.

Владимир Сергеевич Соловьев , В. С. Соловьев

Обществознание, социология / Учебная и научная литература / Образование и наука
Управление мировоззрением. Развитый социализм, зрелый капитализм и грядущая глобализация глазами русского инженера
Управление мировоззрением. Развитый социализм, зрелый капитализм и грядущая глобализация глазами русского инженера

В книге читателю предлагается освободиться от стереотипного восприятия социально-экономических проблем современной России.Существовала ли фатальная неизбежность гибели СССР? Есть ли у России возможности для преодоления нынешнего кризиса? Каким образом Россия сможет обеспечить себе процветание, а своим гражданам достойную жизнь? Как может выглядеть вариант национальной идеи для России? Эти и другие вопросы рассматриваются автором с точки зрения логики, теоретической и практической обоснованности.Издание рекомендовано социологам, политологам, специалистам по работе с масс-медиа, а также самому широкому кругу читателей, которые неравнодушны к настоящему и будущему своей страны.

Виктор Белов

Обществознание, социология / Политика / Образование и наука