Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки. Русская сказка

Один крестьянин задумал помолиться и отправился в монастырь. Ворота крепко заперты, однако слышно, что монахи что-то поют, только не божественное. «Крестьянин подумал себе на уме: „Вот так так, монахи загуляли“». Он оставляет на воротах листок с надписью «беспечальный монастырь» и уезжает. Эту надпись видит царь, который тоже захотел помолиться. Царь вызывает игумена (настоятеля). Игумен говорит: «…это просто насмешник иль кто-то по злобе на игумена взял, написал и прилепил». Государь не верит и говорит, что «все же есть доля правды». – «Так вот что, отец игумен, надо будет попечалиться и помолиться. Я вам дам небольшую печаль – три задачи, чтобы вы их разгадали со своей братией». Задачи эти бывают очень различны, но преобладают следующие: «Сколько звезд на небе? Чего я, царь, стою? Что я, царь, думаю?». Царь дает сроку три дня и уезжает. Игумен с печали идет в трактир и требует много водки. Трактирщик спрашивает: «Зачем вам так много водки?» Игумен все рассказывает; разрешить загадки берется трактирный пьяница. Пьяница требует стопку бумаги, карандаши, литр водки и запирается в келью. Когда приезжает царь, он меняется одеждой с игуменом и отвечает на все вопросы. Ответы обычно сводятся к следующим: на вопрос, сколько звезд на небе, пьяница подает стопку бумаги, всю исписанную цифрами. На реплику царя: «Ты что-то наврал», он отвечает: «А ты проверь». На второй вопрос следует ответ, что цена царю – двадцать девять рублей. «Царь вспыхнул и соскочил на ноги и закричал на него: „Откуда взял такую цену – двадцать девять рублей, когда простой рабочий получает за месяц тридцать рублей?“» А «игумен» говорит: «Царь! Вы, государь, прежде прослушайте, а потом и сердитесь на меня. Вас я ценил вот по чему: Иуда продал Христа, царя небесного, за тридцать рублей, а вы земной царь, значит, на рубль дешевле должны быть». На третий вопрос он отвечает, что царь думает, что перед ним игумен; царь говорит, что он действительно так думает, на что пьяница отвечает: «А я пьяница трактира и кабака». Игумен всегда наказан, а отгадчик награжден. В варианте Сороковикова игумен бежит, а царь делает игуменом трактирного пьяницу.

Эта замечательная сказка была обстоятельно исследована эстонским ученым В. Н. Андерсеном [957]. Он установил 492 варианта этой сказки, в том числе 65 самостоятельных литературных обработок этого сюжета (см. с. 426). Андерсон не мог еще знать, что в советской литературе имеются по крайней мере еще две обработки: С. Я. Маршака «Король и пастух» (передача английского варианта) и М. В. Исаковского «Царь, поп и мельник». Монография Андерсона поражает обилием материала и ученостью автора. Она выполнена по всем правилам финской школы: записи группируются в редакции, устанавливается, что задавать загадки может царь, король, президент, папа, епископ и т. д., в одном случае – профессор. Загадка задается аббату монастыря (это чаще всего), монахам, епископу, кардиналу, священникам, придворным и т. д. Отвечают мельник, пастух, пономарь, мужик, солдат и т. д. (всего около 40 разных случаев). Чрезвычайно велики число и разнообразие задаваемых задач: здесь не только вопросы о числе звезд, о том, сколько царь стоит и что он думает, но также: как далеко до неба, как глубоко море, сколько капель в море, далеко ли от счастья до несчастья – всего 17 повторяющихся и около 65 только однажды встреченных вопросов. Наиболее часто встречающиеся разновидности сказки считаются основными, или древнейшими («архетип»), остальные – производными. Устанавливается, у каких народов какие формы и сочетания встречаются («экотипы»), и отсюда делаются выводы о родине сюжета и его странствиях. Учитывается, сколько раз у каждого народа сюжет был записан.

Однако для советского исследователя эти доводы, основанные на статистических вычислениях, не убедительны. C моей точки зрения, ни один сюжет не может быть изолирован от других. Совершенно не учтено идейное содержание сюжета. Он – свидетельство ярких противоцерковных настроений, враждебного отношения к духовенству. Интересно, что у католиков, православных и лютеран, а также у магометан и евреев этот сюжет имеет одинаковую направленность.