Морган ускользает

Леон пробормотал что-то о стариках за рулем и рывком поднял крышку багажника.

– Доехали легко, только я не разглядела ни одного пейзажа, Леон гнал так, что они размазывались, – сказала Эмили.

– Эмили считает, что я гоню, если ей не удается прочесть написанное мелким шрифтом на всех рекламных щитах, дорожных знаках и цирковых афишах, – заметил Леон. – И пересчитать все фрукты на лотках.

– Ну, по-моему, патрульный со мной согласился.

– У него измеритель скорости сбит, – сказал Леон, – и я заявлю об этом, когда дело дойдет до суда. – Он достал из багажника маленький чемодан и захлопнул крышку. – Патрульным только бы план выполнить. Если они не успели выдать достаточно штрафных квитанций, то останавливают всех подряд.

– Ну ладно, – успокоительно произнес Морган и взял у Леона чемодан, оказавшийся тяжелее, чем он ожидал. – Добрались сюда живые-здоровые – это главное. Пойдемте в дом. Бонни! Мередиты приехали!

Они поднялись по ступенькам веранды, прошли в гостиную. Витавшие по дому запахи плесени и керосина впервые показались Моргану недружелюбными. Он заметил также, что подушки ротанговых кресел плоские, как блины, да еще и непропеченные, а из подлокотников торчат спиральки ротанга. Возможно, его идея была не так и хороша. Леон и Эмили неуверенно оглядывались по сторонам. Сгорбившаяся у двери Гина грызла ноготь на большом пальце. Похоже, этим летом настало ее время худеть, маленький лифчик трогательно обвисал на плоской груди девочки. Внезапно Морган почувствовал, что все здесь – включая его самого – представляются ему геометрическими фигурами, плохо подобранной коллекцией выпуклостей и припухлостей, бессмысленно разбросанных в пространстве. Тут Эмили сообщила:

– Я привезла камеру.

– Как? – переспросил Морган. – О, камеру!

– Всего лишь «Кодак».

– Но это замечательно! – воскликнул он. – Мою я в этом году дома оставил. О, замечательно, что вы об этом подумали.

В этот миг из кухни вышла Бонни, улыбаясь и вытирая о юбку ладони. И Морган понял, что в конечном счете все сложится хорошо. Жизнь полна коротких мгновений уныния и мрака, они приходят и уходят и ничего не значат. Он лучезарно улыбался, глядя, как Бонни обнимает одного за другим гостей. Следом за ней показалась его мать, тоже улыбавшаяся.

– Мама, – сказал он, – ты ведь помнишь Мередитов.

– Конечно, – ответила она и протянула руку Леону, потом Эмили: – Это вы принесли мне на прошлое Рождество фруктовый торт.

– Ну да.

– С совершенно чудесной глазурью.

– Да, спасибо.

– А как ваш муж, он уже оправился от удара?

– Простите?

Что произошло, Морган понял сразу. Мать перепутала Эмили с Натали Чернофф, соседкой времен его детства. Миссис Чернофф тоже пекла на Рождество фруктовые торты. Этот сдвиг во времени так зачаровал его (фруктовый торт словно стал ключом, который открывает сразу несколько дверей в несколько исторических эпох), что он не потрудился прийти Эмили на помощь. А та сказала:

– Мой муж здесь, миссис Гауэр.

– О, прекрасно, значит, ему стало лучше, – порадовалась за Леона Луиза.

Эмили посмотрела на Моргана.

– Давайте я вам покажу вашу комнату, – предложил он.

И снова взялся за чемодан и повел их по коридору к комнате Кэйт. Постель там была свежезастелена, на полу лежал спальник для Гины.

– Ванная комната рядом, следующая дверь. Полотенца висят у раковины. Если вам понадобится что-нибудь еще…

– Все будет хорошо, я уверена, – сказала Эмили и открыла чемодан. Морган углядел несколько квадратов новой на вид одежды.

Леон тем временем быстро пересек комнату и выглянул в окно. (Ничего, кроме стоявших в ряд помятых мусорных баков, он там не увидит.) Потом перешел к висевшей на стене картине: тускло-синее, гладкое, как стекло, море с плывущей по нему лодкой, сложенной из настоящих ракушек.

– Не стоило нам приезжать, – сказал он, разглядывая парус, изображавшийся раковиной моллюска.

– Ох, Леон, мы так нуждаемся в отдыхе, – возразила Эмили.

– У нас в понедельник утром спектакль. А это значит, что придется либо мучиться в воскресной пробке на мосту, либо выехать в понедельник ни свет ни заря и нестись опрометью, чтобы успеть ко времени. Хорошо еще, если не лопнет шина или еще какая задержка по дороге не случится.

– Так приятно выбраться из города. – Эмили достала из чемодана камеру, вернула на объектив соскочившую крышку. – Леон думал, что мы не сможем поспеть назад, но я сказала: «Леон, я устала. Мне хочется поехать. Я устала от кукол».

– От кукол она устала, – проворчал Леон. – Хотел бы я знать, чьей они были идеей? Кто до них первым додумался? Я делаю только то, что велела ты, Эмили. Ты же сама все и затеяла.

– Ну, это еще не причина, чтобы никуда не ездить на выходные, Леон.

– Она думает, что мы можем просто взять и уехать, когда нам захочется, – пожаловался Моргану Леон.

Морган провел ладонью по лбу. И произнес:

– Прошу вас. Я не сомневаюсь, все сложится хорошо. Вы не хотите пойти сейчас посмотреть на океан?