Морганы. Династия крупнейших олигархов

Номинальная стоимость контрольного пакета акций «Эквитебл», который приобрел Морган, составляла пятьдесят одну тысячу долларов, а Морган заплатил за него три миллиона, причем дивиденды были ограниченны и составляли лишь одну восьмую процента — какая-то неразумная сделка. Когда же его спросили, какова была цель приобретения акций «Эквитебл», Морган ответил, что это хороший бизнес, который очень желателен в данной ситуации, и лучше, чтобы акции принадлежали ему, а не Райану, так как он не хотел, чтобы эти акции попали в «плохие руки». Даже инквизитор не смог бы получить более исчерпывающий ответ. А поскольку в то время проводилось расследование дела «Монетарного треста», Морган не мог признаться, что покупка «Эквитебл» стала еще одним шагом в развитии его системы ведомственного контроля за инвестиционными ресурсами. Активы «Эквитебл» оценивались в четыреста миллионов долларов, а к 1912 году компания владела ценными бумагами, выпущенными или проданными «Дж. П. Морган и К°» на сорок восемь миллионов долларов. Хотя страховым компаниям и запрещалось участвовать в синдикатах, обладая контрольным пакетом, их можно было заставить покупать конкретные ценные бумаги, выпущенные конкретным инвестиционным домом, а не кем-то другим. Используя свои акции, Морган назначил трех доверенных лиц с правом голоса, включая самого себя, и предложил продать акции обратно «Эквитебл», если компания готова к сотрудничеству. Однако ее директора посчитали цену Моргана в пять тысяч долларов за акцию слишком высокой, так как на рынке эти акции продавались всего по триста. Они решили, что будет «незаконно и несправедливо платить по пять тысяч долларов за акции господина Моргана, которые составляли большую часть, и оставить меньшинство акционеров за бортом». После его смерти двумя годами позже управляющий делами Моргана получил эти акции и, несмотря на ожидания, что он может завещать их «Эквитебл лайф», продал их в 1915 году (прибыльно) Т. Колеману Дюпону.

Когда злоупотребления и коррупция в страховых компаниях выплыли наружу, это вызвало новую волну протеста против корпораций и усилило кампанию за правительственное регулирование, в которой на первый план вышла проблема железных дорог.

Морганизация и общность интересов на железных дорогах положили конец войнам тарифов, но не ликвидировали другие недостатки. Закон о торговле между штатами 1887 года провалился главным образом из-за юридической враждебности (судьи часто были заинтересованы в железных дорогах, дела которых разбирали), и это сделало комиссию по торговле между штатами совершенно беспомощной. Росло число жалоб на значительный и постоянный рост транспортных тарифов, который частично зависел от общего роста цен, а частично — от консолидации. Большинство прежних недостатков сохранилось. Самым слабым звеном комиссии было отсутствие у нее власти фиксировать данные тарифы. Дискриминационные тарифы и тайные льготы все еще процветали. «Стандард ойл» продолжала пользоваться привилегиями от железных дорог, и среди них «Нью-Йорк, Нью-Хейвен и Хартфорд» (находившейся под контролем дома Морганов). Беспомощные в руках мощных промышленных объединений, которые часто навязывали абсолютно неблагоприятные тарифы, железные дороги начали сознавать, что они теряют на этом деньги, и стали склоняться к правительственным действиям. В 1903 году конгресс принял более строгие меры против таких льгот и скидок. За три года комиссия по торговле между штатами собрала штрафов за подобные льготы на пятьсот восемьдесят шесть тысяч долларов, половина из которых была наложена на «Америкен шугер рефайнинг компани». Однако злоупотребления продолжались, и, воодушевленный победой правительства в деле о роспуске принадлежавшей Моргану «Нозерн секьюритиз компани», президент Рузвельт объявил, что введение регулирования деятельности железных дорог стало «первоочередной задачей», и настоял на том, чтобы комиссии по торговле между штатами было предоставлено право устанавливать тарифы с целью «поставить крупных и мелких перевозчиков на одну платформу». Железные дороги, хоть и приветствовали законодательство, запрещавшее скидки, противились более широкому регулированию и контролю за тарифами со стороны правительства.