Моряки Гора

Я мало что понял из того, о чём говорил Таджима. О событиях какой ночи, о каком сражении, о каком ожидании на берегу для меня осталось загадкой. Единственное, что я понял, и понял хорошо, его беспокойство о том, чтобы сохранить мужчин. В бою на счету каждый мужчина, сражающийся на твоей стороне, каждый на вес золота. Кто согласится, когда на горизонте появляется враг, лишиться даже последнего пращника, с его нелепо выглядящим мешком свинцовых шариков, накинутом поверх лохмотьев, уже не говоря о копейщике или мечнике?

Кэбот повернулся и по рампе вышел на открытую палубу.

Того странного товарища, Нодати, уже не было видно.

Сотни наших товарищей всё ещё оставались внизу в своих кубриках, либо запертые в них, либо остающиеся там согласно инструкции охранников из числа пани. Многие из них, вероятно, даже не представляли того, что произошло на корабле.

Я понадеялся на то, что Филоктет уже обратился к врачу со своей травмой.

— Лорд Нисида, — услышал я уважительный голос Кэбота, и обернулся.

— Мне было бы жаль потерять командующего тарновой кавалерией, — пожурил его Лорд Нисида.

— Мне тоже, — улыбнулся Кэбот в ответ.

— Здесь на палубе, — сказал Лорд Нисида, — разгорелось настоящее сражение.

— Это точно, — покачал головой Кэбот, обводя палубу взглядом.

Бой на главной палубе шёл с переменным успехом не меньше ана, но в конечном итоге, и это было очевидно, победа осталась за теми, кто остался верен клятве.

— В самом конце боя несколько бунтовщиков выбежали на палубу, — сообщил Кэбот.

— Многие захватили еду, а здесь хватало тросов, — развёл руками Лорд Нисида. — Они спустились на лёд. Некоторым не повезло, и они упали в полынью. А там кишели морские слины. Выплыть удалось немногим. Но большинству всё же удалось высадиться на лёд.

— Они рассчитывают, что смогут добраться до суши пешком по льду, — пояснил Кэбот.

— Скорее они умрут среди льдов, — покачал головой Лорд Нисида.

— Боюсь, немногие из них знали о Торвальдстриме, — вздохнул Кэбот.

— О Торвальдстриме? — переспросил явно заинтригованный Лорда Нисида.

— Вот именно, — кивнул Кэбот, — это — тёплое течение, своего рода река в море, шириной несколько пасангов. Именно это течение не даёт льдам запереть Торвальдслэнду зимой.

Признаться, от его слов меня пробрала дрожь. Выходит, даже зимой по ледовым полям достичь Торвальдслэнда было невозможно.

— Я должен уделить внимание к своим обязанностям внизу, — развёл руками Лорд Нисида.

— Каллий сражался вместе с нами, сообщил Кэбот, указывая на меня, — и более чем достойно.

— Конечно, — кивнул Лорд Нисида. — У него, как я помню, есть то, что у вас называют Домашним Камнем.

— Да, у него есть Домашний Камень, — подтвердил Кэбот и, повернувшись, ушёл по своим делам.

А Лорд Нисида ступил на наклонную поверхность опущенного люка и спустился в тарновый трюм.

Я последовал за лордом, намереваясь вернуться в свой кубрик короткой дорогой через трюм. Но проходя мимо одного из разбросанных тут и там тел, я задержался, чтобы исследовать его. Это оказался Аристодем с Тироса. Похоже, он дрался на стороне тех, кто поднял бунт.

Лорд Нисида тоже остановился, около двух связанных мятежников и, окинув их взглядом, поинтересовался у охранявших их тарноводов:

— А почему этих двои не увели вниз вместе с остальными?

— Они, — в ярости выкрикнул один из охранников, — убивали тарнов.

— Понятно, — процедил Лорд Нисида, недобро прищурившись.

В этот момент раздался неистовый, пронзительный крик тарна, сидевшего в соседней клетке.

— Развяжите их, — приказал Лорд Нисида.

Тарноводы его приказ выполнили, но с явной, нескрываемой неохотой. А вот бунтовщики посмотрели друг на друга с триумфом.

— Теперь, — невозмутимо продолжил Лорд Нисида, — срежьте с них одежду, пораньте их немного и бросьте в клетку с птицей.

— Нет! — в ужасе завопили пленники. — Нет!

Обрадованные тарноводы с нетерпеньем набросились на них.

Я не стал дожидаться развязки и, покинув тарновый трюм через ту же самую дверь, через которую некоторое время назад вошёл сюда вместе с восемью пани, направился в свой кубрик. Вслед мне неслись душераздирающие крики, от которых кровь стыла в жилах.

Глава 10 После бунта

Я лежал на своей койке, едва способный шевелиться от слабости. Голод давал о себе знать.

Почти каждый день, обычно по ночам, кто-то команды покидал судно вслед за мятежниками, ушедшими по льду несколько недель назад.

Впрочем, теперь немногие решались спуститься на лёд по причине слабости.

Даже пани перестали охранять места проведения работ. Казалось теперь, когда самое большее через несколько дней в живых на борту никого не останется, в этом не было никакой необходимости.

Единственное, что мы всё ещё делали в течение последних нескольких дней, это сдерживали лёд, не позволяя ему разрушить корабль. На мой взгляд это было бессмысленное занятие. Какое это теперь имело значение? Тасса и окружающие нас льды были терпеливы. Нашлись среди нас и такие, кто предпочёл вскрыть себе горло.