Мороз

– Ничего страшного, – Толиман махнул дрожащей рукой и неубедительно улыбнулся. – Просто не в форме после ранения. В медблоке, говорят, через пару недель все выправится, но пока держат на стационаре. Хотя слышал, будто и жилище мне уже готовят, – Аркус присел рядом на кушетку. – А еще… Благодарю вас. Я про Нью-Дзин. Спасибо, что нашли меня тогда. И я прошу прощения, что выстрелил. Боялся, что тем верзилам не хватило каши, которую они устроили. Да, я выстрелил из страха… Ведь я очень хочу жить, – его голова сонно покачивалась, да и говорил Толиман все тише, но ему опять удалось вовлечь Аркуса в разговор:

– Эх, дружище. Разумеется, я тебя прощаю. И Дара, и Катя тоже. Они, на самом деле, все добрые. Давай я отведу тебя в медблок? Выглядишь неважно. Можно и автоносилки вызвать, но не уверен, что они проедут по этим узким коридорам. Снабженцы любят, чтобы все трубы и кабели на виду были. Думаю, они правы, но просторным или изящным этот Сектор назвать нельзя.

– Мне уже лучше, честно! – Толиман встал и проморгался. – Сам дойду до медблока.

Строители не удосужились утопить коммуникации в стены, поэтому идти по сложной сети коридоров приходилось медленно, перешагивая сплетенные косичками провода и огибая вентиляционные трубы. Аркус вел впереди, хотя и сам не очень ориентировался в Секторе Снабжения. Не прошло и двух минут, как они забрели в такой узкий коридор, что идти приходилось чуть не боком.

– Передохнем? – предложил Толиман.

– Тут?!

– Да, – Толиман прислонился спиной к стене, быстро дыша. – Так люблю папоротник, а тут ни одного, даже маленького, кустика.

– К чему ты это?

– Кажется, тут нет камер, – вопроса Толиман словно не заметил. – Могу я доверить вам секрет?

– К-конечно.

– Но для начала, скажите, что бы вы сделали, если узнали, что система, призванная защищать нас, на деле просто позолоченная клетка? – от слабости Толимана голос стал еле слышен.

– Все зависит от ситуации, – уклонился Аркус. Разговор начинал напрягать. – Клетка защищает нас от кого-то или кого-то от нас?

– Делает вид, что защищает нас.

– Без примера ответить трудно, – Аркус насторожился. – Может, пойдем уже?

"А я ведь только отдохнул от депрессивных разговоров. Ладно, с кем ему еще выговориться, кроме меня?"

– Еще минуту, если вам не трудно, – попросил Толиман. – У меня и конкретный пример есть, чтобы все объяснить. Вы-то меня поймете. Мы же одинаковы. Представьте, в древние времена была крепость, которой владел король, – Аркус сощурился и почесал затылок. – То есть управляющий по-нашему.

– Понял.

– Один год случилась страшная зима, и из крепости стало не выйти. Запасы истощились, и подданные совсем было потеряли надежду, но в последний момент к королю пришли волшебники и сказали, что могут призвать весну. От короля нужно было лишь одобрение и немного серебра, – Толиман вдруг замолчал. Пару секунд Аркус продолжал кивать на автомате, пока не опомнился:

– Кхм, так что там дальше?

– Ничего. Весна не пришла, потому что король не согласился помогать волшебникам. Люди погибли в мерзлых залах крепости.

– Ты говоришь ужасные вещи, – Аркус и сам оглядел потолок в поисках камер. – Дерзкое заявление, скажу я тебе. Если я правильно понял, то крепость, о которой ты говоришь, находится к югу от нас и называется на букву "н".

Толиман оттопырил большой палец.

– И какое это имеет отношение к твоему секрету?

– То была крепость на букву "н". Мы же живем точно в такой же крепости, только на "и".

– Не вздумай продолжать, – обрубил Аркус. – Кажется мне, ты начал бредить. Идем за мной.

Еще пара минут молчаливого плутания, и они вышли в просторный, по меркам снабженцев, зал. Примерно десятую часть его площади съедали все те же коммуникации, оставленные на виду. Аркус вызвал два лифта:

– От Жилого Сектора тебя проводят до "вокзала", оттуда до медблока пара минут. И еще кое-что, пока мой лифт не приехал. Гражданство тебе дали только благодаря моей просьбе. Я обещал, что проблем не будет, и мы со всем справимся. Не подведи, понял? Сегодня тебе стало нехорошо, и ты наговорил глупостей, но больше не повторяй этого. Управляющий Ян и так в тебе сомневается. Если ты вел себя с ним, как со мной только что, то это и неудивительно.

Толиман поднял голову и устало вздохнул. Его сжатые губы еле сдерживали болезненный смех, который всхлипами прорывался наружу.

– Спасибо вам, – Толиман с благодарностью взглянул Аркусу в глаза. – Спасибо, что поняли меня. Бывает в животе опять резанет, так что наговоришь что угодно, лишь бы постоять, отдохнуть. Обещаю посвятить себя работе над Морозом. Дайте мне пару недель, я освоюсь, и тогда уж!

– Такие нам и нужны! Приветствую в коллективе Биофизической, – довольный Аркус протянул Толиману руку, на что тот ответил неожиданно крепким пожатием. – О, мой приехал…. Кстати! – выкрикнул он уже из лифта. – Все хотел спросить, что с твоим отцом сейчас?

– Погиб в Охотске три года назад, когда…

Двери закрылись, обрубив фразу.

***