Морская политика России 80-х годов XIX века

Показательно, что на разработках М.К. Истомина практически не сказалось изменение военно-политической обстановки в бассейне Средиземного моря, связанное с прекращением действия австро-российского соглашения, продлением 3/20 февраля 1887 года договора о Тройственном союзе и практически одновременным созданием, по настоянию министра иностранных дел Италии Н. Робилана и при содействии О. фон Бисмарка, имевшей антифранцузскую и антироссийскую направленность Средиземноморской Лиги (Антанты), включавшей Италию, Англию, а с 12/24 марта и Австро-Венгрию. Его расчеты опирались на абстрактные, скорее тактические, нежели стратегические соображения, совершенно не учитывавшие новое соотношение сил, хотя уже осенью 1887 года в Петербурге осознали враждебность Италии, а весной 1888 года об «итало-англо-австрийском» соглашении писал И.А. Шестаков, правда, подразумевая преимущественно совместные действия этих держав в Болгарском вопросе, но ведь и они о многом говорили [749].

Вместе с тем, предположения лейтенанта, при всем расхождении их с действительностью, позволяли ориентировать Средиземноморскую эскадру на вполне определенные действия в случае войны и могли служить основой планов, особенно после конкретизации.

***

Судя по всему, плавания «Забияки» в 1888–1889 годах мало способствовали военному планированию. Миновав проливы 26 марта, крейсер отправился в Пирей, откуда, по желанию королевы Ольги, перешел в Корфу на празднование Пасхи. Затем С.Ф. Бауер повел свой корабль в Барселону, на открытие международной выставки, где он с 1 по 25 мая представлял Россию вместе с возвращавшимся из Тихого океана в Кронштадт клипером «Вестник». По окончании торжеств, в ходе которых испанская королева-регентша Мария-Христина посетила российские корабли, «Забияка» через Неаполь вернулся в Пирей. Летом С.Ф. Бауер собрался, в соответствии с пожеланиями Министерства иностранных дел, обойти для демонстрации флага Салоники, Смирну, Родос, Александретту, Бейрут, Яффу, Порт-Саид и Крит, но из-за сентябрьской поездки великого князя Сергея Александровича в Палестину плавание было скомкано.

Вновь вопрос об изучении Восточного Средиземноморья поставил командир направлявшегося в Тихий океан фрегата Владимир Мономах», капитан 1 ранга Ф.В. Дубасов. В связи с предполагаемым путешествием наследника Николая Александровича на Дальний Восток, фрегат был включен в состав формируемой для этой цели эскадры и задержан в Средиземном море. Составляя программу его плавания на ближайшие месяцы, Ф.В. Дубасов рапортом от 25 февраля 1890 года предложил уделить особое внимание ознакомлению с флотами Италии и Австро-Венгрии, столкновение с которыми он считал возможным при разрешения Восточного вопроса, а также посещению вод Малой Азии и Архипелага, расцениваемых им в качестве этапного пункта на пути движения России на Восток и удобной передовой линии обороны от посягательств Запада. Рассматривая составляемый им документ как политическую программу, капитан писал: «Наконец, по своей близости к главной путевой артерии, соединяющей Британскую Индию с ее метрополией, Архипелаг является превосходной базой для успешного действия на эти сообщения и следовательно для весьма значительного облегчения и упрощения тех генеральных операций нашей сухопутной армии на индийском фронте, которыми мы можем нанести Англии самое грозное и самое действенное поражение» [750].

Рапортуя о своем плавании генерал-адмиралу, Ф.В. Дубасов 22 марта 1890 года отметил длительное пребывание эскадры адмирала Э. Хоскинса в Архипелаге летом 1889 года, главным образом у островов, лежащих близ входа в Дарданеллы, Упомянув ее двухнедельную стоянку на острове Лемнос, капитан выразил убеждение, что «вопрос занятия Лемноса Англией разработан и решен окончательно» [751]. Такой вывод ставил под сомнение его же идею, что «на Константинополь надо идти морем, взять его и, не останавливаясь, все морские силы двинуть в Архипелаг, наводнивши его мелкими отрядами миноносок и других судов и сосредоточив главные силы близ Дарданелл» [752].

Ведь заранее подготовив все необходимое для устройства базы на Лемносе, англичане могли с обострением положения в Турции подвести свою эскадру почти ко входу в Дарданеллы и при первом же известии о посадке российских войск на пароходы в Одессе и Севастополе форсировать проливы одновременно с Босфорской экспедицией.

В Петербурге эту опасность сознавали. Но так как И.А. Шестаков, вполне обоснованно считавший незначительный отряд судов в Средиземном море слишком слабым для активных действий, упразднил его, а содержание в Архипелаге, при отсутствии там собственных баз, значительного числа миноносцев представлялось слишком дорогостоящим и затруднительным, то Морскому министерству пришлось в начале 1890-х годов принять ряд мер по сокращению срока проведения первого этапа Босфорской операции с 7 до 1 суток с момента получения приказа. Это, конечно, усложнило подготовку десанта, которая к тому времени продолжалась уже свыше пяти лет.