Морские дежавы. Морская культура, континентальные империи и конфликт, который создал современный мир

Характер угрозы, стоявшей перед английским государством, стал очевиден после того, как Карл V объединил испанскую корону с короной Священной Римской империи. Во время его правления Испания создала соответствующую имперскую идентичность, как новый Рим, что помогло оправдать завоевание американской империи и объединить разрозненные территории Карла через веру и власть. Дэвид Люфер показал, что эта идентичность ослабла после отречения Карла от престола и прекращения прямой связи между Испанией и империей, но она осталась мощной темой испанского империализма, подчеркивая наземную военную мощь и преуменьшая критическую роль океана. При Карле V габсбургская Испания полагала, что ей уготована судьба править, как современной Римской империи, наводя мосты через Средиземное море, чтобы уничтожить имперского соперника. Эта идеология легла в основу завоевания Туниса, искусства, прославлявшего власть, и проекта вторжения в Англию. Как и многие другие континентальные империи, Испания связывала свое величие с постоянными агрессивными войнами, подобно древним империям классического мира.

Испанские усилия достигли вполне римских последствий в 1535 г., когда Карл V начал масштабную десантную операцию по захвату у мусульман североафриканского города Туниса. Панъевропейские силы императора, насчитывавшие более 350 кораблей и большую полевую армию, были больше, чем армада, отправленная его сыном пятьдесят лет спустя: они были достаточно велики, чтобы попытаться завоевать Англию. Карл не только видел свое предприятие в римском стиле, а себя в роли нового Сципиона Африканского, но и был поражен близостью Туниса к руинам Карфагена. Его поход был "воплощением памяти и славы Древнего Рима". Изображения древнего Карфагена украсили королевский дворец в Гранаде, а десятилетие спустя Карл заказал цикл из двенадцати гобеленов в память о династической славе экспедиции, созданных художником, сопровождавшим армию, при содействии поэтов и историков. Эти образы славы создали модель классически вдохновленных заморских завоеваний, которая сохранилась надолго. Они стали тотемом габсбургской империи, первоначально выставленным в Брюсселе, а затем в Алькасаре в Мадриде. Второй комплект принадлежал сестре Карла - вдовствующей королеве Португалии, которая оставила их своему сыну. Король Себастьян предпринял собственную кампанию в Тунисе, которая имела катастрофические последствия. Когда Филипп II председательствовал на португальских кортесах в 1581 г., он выставил этот комплект тунисских гобеленов. В то время как Габсбурги хранили свои гобелены, англичане использовали великолепный комплект, заказанный лордом Говардом Эффингемским, который видел тунисский комплект, в честь своей победы над Армадой, для украшения стен Палаты лордов. Они стали фоном для всех дебатов о войне, власти и политике вплоть до 1834 г., когда здание было уничтожено пожаром. Эти англо-фламандские шедевры долгое время были главным визуальным воплощением английской морской мощи.