Морские досуги №3

Конечно же «усёк». Нет ничего постылей, нежели построения в океане! А тем более-в тропиках. А тут целых ДВА дня свободен! Тем более, что вечером строили по кубрикам, где «годки» вожделённое «Я!» запросто отвечали, лёжа в коечке.

Матрос, даром что не выслужился до «лык», а тому были свои причины, «службу знал» досконально. И посему взялся сразу за офицерское обмундирование. Выгладил шорты «домашнего пошива» и ушил рукава кремовой рубашки на манер безрукавки. Размял троптапки, смазав их вазелином. Отутюжил походную пилотку и пристегнул козырёк от солнечных лучей. Оставались носки…или, выражаясь на корабельном сленге-«караси».

— Та-ащ старший лейтенант! А с «карасями что делать, выкинуть? Ведь новые почти, только «припылились» чутка?

Да, носки ещё не стояли, но «припылились» зело. Вываленные на средину каюты они издавали непотребное амбре. «Карасей» набралось едва не с десяток-другой. Явный признак холостяцкого образа жизни.

— Вот что, Митя, ты пока убери их с глаз долой. Да нет же, не в рундук! Вот тебе пакет, в него и сложи. Ну и того, засыпь их стиральным порошком. И водички туда. Да замочи слегка, а на досуге я их состирну. Только зашхерь (запрячь) пакет, а то помоха грозится шмон устроить. Понял?

— Так точно! Понть ясно! — что означало: «куда уж яснее».

И потекли безразмерные месяца похода…Одна боевая работа сменялась другой. Штиль радовал в промежутках между штормами, а пересечение экватора вообще отметили на ходу. Не далее, как в прошлом походе его праздновали с помпой. Так что крестить было, по сути, и некого. Все прятались в каютах и кубриках от изнурительного зноя тропиков. 50 градусов в тени и палуба как сковорода с шипящим антрекотом.

Весь экипаж загорел едва не по третьему слою. Корабельный же кок, старшина 2 статьи (был) Сазонов один ходил в «белых полусапожках» — следов от уставных носков. Он умудрился сварить брагу и угоститься ею на свой день рождения. А коли гуляли всю ночь, то Сазонов поутру вышел на деревянную шлюпочную палубу: отдохнуть «в прохладе, тишине». Да там и заснул. Первые же лучи тропического солнца буквально изжарили ноги выпивохи, оставив кожу под носками, шортами и рубашкой. Месяц санчасти и «белые полусапожки»-пожизненный подарок коку от тропиков. Теперь напомним, что злополучный пакет с носками покоился в укромном месте ПЯТЫЙ месяц. Нужды в носках на югах не было.

В общем-то в тропиках допускаются кое-какие вольности в одежде. Обязательными на построении пилотка-фуражка с рубашкой и шорты. Носки носили чудаки и кок Сазонов. У него своя специфика. Ни приборщику Мите, ни тем более Михаилу мысль о «карасях» и в голову не приходила. «С глаз долой, — из сердца вон»-классика! Митя же получил старшинские погоны и с бывшим шефом разве что здоровался. Он готовился на гражданку. А командиру группы реально светила должность комдива. До «карасей» ли тут!

Эх, «знать бы, где упасть!». Но падать вроде никто не собирался. В том числе и новый приборщик разухабистый москвич Костя. Тот тоже ждал ДМБ, хотя с переменным успехом. В каюте офицера он бывал от случая к случаю, чаще-отоспаться. Частенько случалось, что офицер едва успевал подмести за приборщика вечерние окурки. И сменил он Костю на Серёжу. А корабль тем временем уже полным ходом шёл в базу. А это значило, что стоит бросить «яшку», то есть якорь, как явятся штабные с проверками.

— Серёженька, милок, давай-ка, дружище наводить порядок в каюте! Барашки отдрай, расходи. Вымой всё досконально. А придём в базу, пойдёшь на берег. Так что действуй! Усёк?

— По-онть ясно! Усёк! — браво ответил Сергей. А Мише в его чисто корабельном «по-онть ясно» послышалось нечто знакомое, но давно забытое. «Хороший парень»-, подумалось ему. И всего-то.

Перед обедом наш старлей, по обыкновению, решил зайти к себе в каюту.

И уж было вышел на офицерскую палубу, предвкушая приятную прохладу от кондиционеров. Но…В проёме коридора увидел дверь своей каюты. Та, как видно была заперта. Сергей ушёл на обед. В нос ударил едкий незнакомый запах. Что это? Неужто неугомонный Фёдор Поликарпович, новый командир корабля решил увековечить себя в им же изобретённой тренировке? Но противогаз был возможно в каюте, хотя мог быть и на боевом посту.

Народу собралось многовато. Некоторые были уже в противогазах. Корабельный начхим даже успел развернуть ПСО (пункт санобработки), облачившись в химкомплект, как и его подопечные. Старпом, едва шагнул в злополучный коридор, как дал команду обьявить «химическую тревогу» и отключить вентиляцию офицерской палубы. Старлей стоял как телеграфный столб. В голове гудело. Страшная догадка истязала мозг: «Не может быть!» Сыграли тревогу. Какой уж тут обед! Кто-то из его подчинённых сунул в руки противогаз. Но он продолжал держать его в руках. Тут же прибыл офицер-штабист, выполнявший в походе роль особиста. Прибежал старшина трюмных по вызову особиста:

— Что у вас в трюмах ядовитого, что попало в вентиляцию? Химик, доложи экспресс-анализ! Какое ОВ (отравляющее вещество), концентрация?