Морские досуги №3

— Если это не понарошку, а всерьез, то через пять лет от нашего родного ВМФ останутся рожки да ножки! — провидчески высказал глубокую мысль известный теоретик и аналитик дважды снятый и трижды разжалованный капитан-лейтенант Пигулевский.

— Как же мы после морей без кабаков-то будем? — не на шутку заволновалась бесшабашная офицерская молодежь.

— Как же мы теперь без шила? — взгрустнули растревоженные душой и сердцем командиры кораблей.

А с трибуны неутомимый начпо все говорил и говорил хорошо поставленным голосом:

— Все мы отныне проводники трезвой линии. Каждый из нас теперь должен испытывать классовую ненависть к алкоголю как к американскому империализму, ибо последний и есть главный распространитель этой общечеловеческой заразы! Вступая на путь решительной борьбы за здоровый образ жизни, генеральный секретарь требует от нас пить как можно больше фруктовых соков и проводить вечера трезвости! Ну а для особо несознательных мы заменим этиловый спирт на метиловый! Пейте за наше здоровье и вываливайтесь быстрее из перестроечных рядов на кладбище истории!

Последняя фраза вызвала сдавленный стон в тесных рядах овровцев. Такого неслыханно-подлого коварства, как замена родного этила на смертельно ядовитый метил, не ожидал никто. Теперь даже для отъявленных скептиков стало очевидным: случилось нечто страшное и непоправимое. Услышав о надвигающейся спиртовой катастрофе, тоскливо дернулся и поник головой даже комбриг.

— А где у нас тут лейтенант Пупынин? — продолжал, тем временем, свое аутодафе начальник политотдела.

— Я! — высунулся из строя розовощекий пухлый лейтенантик.

— Ты у нас, говорят, жениться собрался? — насупил брови начпо.

В ответ несчастный Пупынин промямлил что-то нечленораздельное. Ряды военморов невольно всколыхнулись. Внезапный переход от алкогольной темы к свадебным делам вызвал живейшее участие, хотя связь пьянства с женитьбой не смог уловить никто. Непонимание, как известно, рождает смятение и страх, а потому морской люд напрягся в ожидании неизбежного и не ошибся, ибо услышанное превзошло самые мрачные ожидания.

— Отныне мы начинаем проведение кампании по внедрению трезвости в наш быт и свадьба лейтенанта Пупынина будет первым опытом в решении данной проблемы. Мы с комбригом лично посетим вашу свадьбу, и не дай бог увидим хотя бы одну бутылку пива на столе!

Комбриг, стоящий рядом с начпо, подтвердительно кивнул головой, но скорбное выражение его лица явно не соответствовало торжественности момента.

— Что же тогда нам надо пить? — робко пискнул лейтенантик.

— Соки, только соки! — гневно бросил недогадливому главный политработник бригады. — Хотя можете, разумеется, добавить и газировки с лимонадом!

Лейтенант сразу сник, а строй застонал.

— На вашем примере мы проведем показательное мероприятие, а потому помимо меня и комбрига в нем будут участвовать члены партийной комиссии и комитета комсомола, ожидается прибытие корреспондента флотской газеты и инспектора политического управления! — продолжал рубить фразу за фразой, вошедший в раж политработник. — Завтра будет составлен план и назначенные ответственные за каждый пункт! Невесту с женихом, родителей и прочих я буду посписочно инструктировать лично! Опыт первой безалкогольной свадьбы будет обобщен и распространен во всех соединениях флота!

Когда поникший лейтенант встал в строй, тот отшатнулся от него как от чумного. Минет перестройка, канет в лету реформация, растает как талый снег демократия, но до конца своей службы лейтенант Пупынин так и останется для всех "лимонадным Джо".

Увы, все происшедшее в тот теплый майский день на причале ОВР было только первой перестроечной забавой — борьбой за всеобщую трезвость.

Буквально спустя несколько дней зоной тотальной трезвости был уже объявлен весь Балтийский флот, а заодно и Латвийская республика. Что это означает на практике, все очень скоро почувствовали на себе. Первым делом прикрылись все питейные заведения и соответствующие магазины. На весь город был оставлен лишь один дохлый магазинчик, очередь в который занимали едва ли не с вечера. Но и это не все! Внезапно сверху в массы упало некое постановление, в коем говорилось, что гражданам в спецодежде водки в руки не давать! А потому, когда, отстояв несколько часов в гудящей и галдящей очереди, овровские ходоки, наконец-то, протянули свои мятые рубли в вожделенное окошечко, их оттуда послали куда подальше:

— Видите написано: «В спецодежде не выдавать», а вы, куда в форме своей за водкой лезете! Идите отседа, пока милицию не вызвали!

— Но ведь это военная форма, а не какой-то там рабочий комбинезон! — пытались, было, слабо протестовать, огорошенные услышанным, ходоки.

— Все одно спецодежда! А потому вам отпускать товар не велено! Так что не держите очередь, отходите! Я из-за вас неприятностей иметь не желаю!