Морские досуги №7 (Женские)

Варвара Можаровская

https://www.proza.ru/avtor/0974834255&s=50

Людмила Петрова

Посвящается капитану

Капитан – это лицо, душа и мозг судна. В этом я абсолютно убеждена. Из всех прочитанных книг о море и моряках в моем романтическом воображении нарисовался портрет капитана, непременно седого, красивого и сурового. Мое знакомство с настоящим капитаном состоялось в 1980 году, во время первой поездки к мужу. Я еще не успела освоиться в его каюте, осмотреться, а он уже торопил:

– Давай быстренько собирайся, сейчас мы пойдем в кают-компанию обедать.

Мне всегда было страшно входить в незнакомое общество, «вливаться» в незнакомый коллектив, знакомиться с новыми людьми. Наверное, это издержки воспитания или синдром дочки учительницы. Мама с младенческих лет не только внушала мне, что скромность украшает человека, но и заставляла быть скромной, даже когда это не требовалось. Не знаю, зачем это «украшение»? В молодости хватает других достоинств. Плодами этого сурового воспитания явились всякие комплексы в виде робости, застенчивости и т. п., которые откровенно мешали мне, и с которыми я долго и терпеливо боролась всю жизнь. Победить их смогла только в уже солидном возрасте. А тогда я, предвкушая очередное испытание новыми знакомствами, тихо предложила мужу пообедать где-нибудь в кафе.

– Нет, в кафе мы пойдем вечером, а обедать будем здесь. Наш капитан любит порядок и не любит, когда опаздывают.

– А он очень строгий, ваш капитан? Ты мне его покажешь?

– Он – настоящий капитан, сама увидишь.

Мы спустились по трапу и вошли в кают-компанию. Помещение больше напоминало ресторан, чем столовую: чистое, уютное, с белыми скатертями на столах. В зале уже обедали члены экипажа. Все были в белых рубашках и безукоризненно отглаженной форменной одежде. Но капитана я определила сразу. Обознаться было невозможно. Красивый седой мужчина с благородным интеллигентным лицом сидел напротив элегантной женщины. Они оживленно что-то обсуждали. Мы поздоровались и собирались пройти к своему столику. Капитан обернулся, вытер салфеткой руки, встал и подошел к нам.

– Здравствуйте, – сказал он, – разрешите представиться: я – капитан этого теплохода Кононович Георгий Осипович, а это моя жена Маргарита Александровна, – показал он на свою собеседницу.

– Рад приветствовать Вас на борту «Звенигорода».

Элегантная женщина приветливо улыбнулась. Капитан продолжал:

– Прошу Вас простить своего мужа за то, что он не сможет уделить Вам достаточно времени, так как у нас короткая стоянка, и потому много работы.

От этих слов, повеявших на меня 19 веком, я потеряла дар речи и одновременно почувствовала себя великосветской дамой, прибывшей с визитом к царской особе. Слава Богу, что он не видел меня с чемоданом. Видя мой ступор, капитан обратился к моему мужу:

– Сергей Михайлович, (назовем его так в этом рассказе), представьте, пожалуйста, Вашу жену.

Осталось только ручку поцеловать, подумала я. Что и было проделано капитаном после того, как муж представил меня ему.

– Очень приятно и приятного Вам аппетита! – после этого он вернулся за свой столик, и они с женой продолжили прерванный нашим появлением разговор.

Могу сказать, что больше таких капитанов я не встречала. Мужу моему несказанно повезло, что Георгий Осипович Кононович был его первым капитаном и установил такую высокую планку не только этики, но и профессионализма, научил многих юных «морякух» (как выражался мой свекор, семь лет после войны прослуживший на флоте рулевым на минном тральщике) быть настоящими моряками.

Георгий Осипович Кононович мог быть и очень строгим. В этом я убедилась уже через несколько часов после такого помпезного знакомства. Воспользовавшись тем, что капитан ушел в город, мой муж и третий помощник решили показать нам, своим женам, весь теплоход. Мы спустились в машинное отделение, посмотрели на «сердце» теплохода, прошли вдоль трюмов. Последним местом экскурсии была штурманская рубка. Посторонним вход строго воспрещен! Но юные штурманы рассудили так: раз капитана на борту нет, а их жены очень даже не посторонние, они этот запрет могут и нарушить 1 раз. Мы, конечно, не возражали. Это же так интересно! Завершив осмотр штурманской рубки, спускаемся по трапу, а навстречу поднимается капитан. Мы не слышали, как он вернулся, хотя вахтенный матрос обычно сообщает об этом звонком. Но, видимо, мы были увлечены экскурсией. Увидев нашу веселую и шумную компанию, возвращающуюся из «святая святых» – штурманской рубки, Георгий Осипович переменился в лице. Выражение его предвещало шторм, бурю, тайфун. Брови сдвинулись, глаза потемнели.

– Дам я попрошу разойтись по каютам, а вы, молодые люди, следуйте за мной, – грозно произнес он и развернулся в сторону своей каюты. Наши экскурсоводы медленно поплелись за ним на экзекуцию, а мы с Инной, размазавшись от страха по стенкам, прошмыгнули в каюты.