Морские катастрофы

Не согласившись с таким решением, собственники погибшего траулера обжаловали его в Апелляционном суде Ренна, который не согласился с приведенным решением нижестоящего суда и в определении от 29 октября 1969 г. указал следующее. Ответственность за столкновение рыболовного судна, занятого ловом рыбы, с транспортным, в данном случае рефрижераторным судном, должна быть полностью возложена на последнее, так как оно совершило многочисленные и грубые ошибки. Во-первых, в силу Правила 24 ППСС оно как обгоняющее судно должно было уступить дорогу обгоняемому судну – траулеру, а не идти на пересечение его курса. Во-вторых, именно по инициативе рефрижератора суда шли на сближение, хотя по Правилу 26 ППСС им надлежало расходиться. Капитан рефрижераторного судна, изменив курс на 10°, покинул мостик и, уйдя в радиорубку, никакого наблюдения за окружающей обстановкой не вел, так как на мостике никого не было (судно управлялось с помощью авторулевого), а из радиорубки он ничего не мог видеть. Наконец, капитан рефрижератора не уменьшил скорости судна и не следил за курсом, которым шел траулер.

Перейдя к рассмотрению маневров траулера, суд признал, что ему нельзя поставить в вину внезапный и резкий поворот вправо после того, как линию его курса стало пересекать рефрижераторное судно. Суд отверг и обвинение траулера в ненадлежащем наблюдении за обстановкой, так как на мостике находился матрос, который подал звуковой сигнал, увидев приближающееся судно. Наконец, суд отметил, что, если бы на мостике траулера и не было никого, это обстоятельство не может снять ответственность за столкновение, которое произошло из-за пренебрежения судна обязанностью уступить дорогу траулеру.

В результате Апелляционный суд признал, что столкновение произошло по грубой неосторожности рефрижераторного судна, нарушившего основы хорошей морской практики[215].

При сходных обстоятельствах произошло другое кораблекрушение. В мае 1973 г. на р. Рейн произошло столкновение между т/х «Енци» и буксируемым т/х «Баренц». В результате столкновения судно «Баренц» получило тяжелые повреждения и затонуло, а затем было поднято и списано на металлолом. Рассмотрение причин столкновения и кораблекрушения показало, что т/х «Енци» сближался с буксирным караваном пересекающимся курсом и был обязан уступить ему дорогу, так как видел его справа по носу (Правило 15 МППСС-72). Однако на мостике судна «Енци» не было ни одного человека, кроме рулевого, который не мог вести наблюдение за окружающей обстановкой. Буксирный караван, который в соответствии с Правилом 15 МППСС-72 обязан был сохранять курс и скорость, не смог предотвратить столкновение действиями последнего момента. Орган расследования признал, что т/х «Енци» виновен в столкновении на 100 %, ибо столкновение и гибель т/х «Баренц» явились результатом невыполнения правил маневрирования и основ хорошей морской практики судоводителями т/х «Енци». Вся ответственность за убытки от кораблекрушения была возложена на владельцев т/х «Енци»[216].

Если судно – участник столкновения представит правильно оформленные и убедительные доказательства того, что оно неукоснительно выполняло все правила безопасности мореплавания и все правила хорошей морской практики, в то время как другое судно ими пренебрегало, то первое судно будет освобождено от материальной ответственности за последствия кораблекрушения.

6 января 1974 г. в 19 милях от острова Хоккайдо советский траулер «Огонь» столкнулся с японским рыболовным судном «Хоэй-мару». Траулер «Огонь» вел промысел ярусными сетями, как и японское судно. Видимость была ограниченной, шел снег. Через 5 минут после столкновения японское судно затонуло, а экипаж был принят на борт траулера «Огонь» и впоследствии доставлен в Японию.

Считая советское судно виновным в столкновении, владельцы «Хоэй-мару» предъявили требование в Смешанную советско-японскую комиссию о возмещении советской стороной убытков в размере 23 424 285 иен, которые слагались из стоимости погибшего судна (15 100 000 иен), стоимости промыслового оборудования, ярусных сетей и проч. (3 566 386 иен), стоимости упущенного улова, который мог бы быть добыт в результате подъема утраченных в день инцидента примерно 150 ярусных комплектов для улова морских окуней (99 530 иен), стоимости личных вещей членов экипажа (77 170 иен), убытков от простоя, вызванных гибелью одного судна и подготовкой к промыслу другого судна (4 581 199 иен).