Морские КОТики. Крысобои не писают в тапки!

И следы, следы, которыми была усеяна вся нижняя палуба… Конечно, все они перепутались, и сложно сказать, принадлежали ли они злоумышленнику, но вот следы у тринадцатого склада… И восьмого… Они были идентичными… И в этих-то складах преступник вполне мог спрятать флейту. Там, как говорится, мышь с упряжкой пропадёт, не то что дудочка. Так, может, пока не поздно, провести дактилоскопирование?

Хотя нет, оно ничего не даст, следы ещё ничего не значат… так что пока — только логика… Лучиана была далеко от склада, но она ненавидит актеров, так…

А кое-кто был к месту преступления совсем близко! Элефант! Он в этот момент дежурил в трюме и легко мог подложить злосчастную трубу. И ловкости, чтобы похитить дудочку, у него хватило бы с лихвой — Ричи давно заметил, что немец лишь прикидывается простоватым увальнем, а при желании он может превращаться в настоящую тевтонскую молнию.

Да-да, и его алиби с Афиной выглядит весьма подозрительно. А где он, кстати, был во время потопа, когда «двуногие» ломились наружу, словно крысы с тонущего корабля?..

Неожиданно страшная догадка поразила Ричи, и он подпрыгнул, словно от удара электричеством.

Крысы!

Кража дудочки! Потоп! Потом жестяные листы!

А теперь!

Задние лапы соскользнули с узкой балки и засучили в воздухе, котектив нелепо повис под потолком, отчаянно цепляясь за опору и пронзительно мяуча. Морские котики повыпрыгивали из своих укрытий, как чертики из коробочки. Глаза горели, шерсть на загривках стояла дыбом, все были готовы к битве не на жизнь, а на смерть. Однако в отсеке было по-прежнему пусто и тихо, если не считать повисшего на балке и оглушительно орущего котектива.

Ричи наконец совладал со своим чувством равновесия, расцепил лапы и, помянув кошку-маму, прыгнул вниз. Тяжело приземлившись в середине отсека, он ещё какое-то время таращил глаза и прерывисто дышал. «Маусхантеры» в два прыжка оказались рядом и окружили его, вопросительно мяукая наперебой. Но к их часовому ещё не вернулось дыхание после такого акробатического прыжка, и он с трудом выдавливал из себя между вдохами:

— Срочно!.. Срочно!.. Уходим отсюда!.. Выбираемся!.. Срочно!..

Маршал, с трудом сдерживаясь, чтобы не отвесить неудачливому разведчику оплеуху, зарычал на него, словно разъярённый ротвейлер:

— Ты что, гррражданский, стекловаты объелся?! Решил мне спецоперацию сорррвать?! Снова струсил?! Да я тебя под трррибунал отдам! По суровым морским законам! Рыб кормить отпррравлю! Ты хоть понимаешь, что на твой крик крысы со всего судна сбегутся?!

Голос наконец вернулся к Ричи, и он завопил во всю силу легких, прямо Маршалу в мордочку:

— Да какие крысы?! Все крысы давно сбежали с корабля! Сейчас будет котастрофа! Надо спасаться! Мяуууу!!!

Глава тридцать первая, в которой дудочка Пана наконец-то заиграла

Мяуканье мгновенно смолкло, и котики, совершенно сбитые с толку, удивлённо и настороженно смотрели на Ричи. А он, не дожидаясь новых вопросов, рванул к выходу из отсека. «Маусхантеры» переглянулись и последовали за ним. Котектив тем временем показывал неожиданную для толстоватого домашнего кота прыть. Рон первым из котиков настиг его возле выхода в центральный коридор трюма и, поравнявшись, вопросительно мяукнул:

— Куда?! Куда нам нужно бежать?!

— В другой конец корабля! В машинное отделение! — Ричи бежал так, как, наверное, никогда ещё не бегал в своей кошачьей жизни — когти яростно скребли по металлическому полу коридора, а зад здорово заносило на поворотах, тем не менее он пытался рассказать нечто очень важное, стараясь при этом не сбить дыхание. — Мы ещё можем предотвратить катастрофу! Спасём не только Афину, но и весь корабль с пассажирами!

Маршал и другие котики уже бежали рядом, внимательно прислушиваясь к каждому мяуканью котектива, им по-прежнему было невдомёк, что происходит, но профессиональное чутье подсказывало — творится что-то неладное.

— Если опять из шланга будут поливать, то я пас! — недовольно фыркнул Элефант. — Неужели кто-то решил затопить машинное отделение?

— Хуже! — отрывисто мяукнул Ричи между прыжками. — Его хотят поджечь!

Пока Элефант обдумывал его слова, он резко свернул в проход между отсеками и с разгону влетел в ноги дежурному матросу, занимавшемуся уборкой коридоров. Полетела в сторону швабра, матрос, получив под коленки увесистой котективной тушкой, исполнил несколько нелепых па и шлепнулся на пол, предварительно окатив себя водой из ведра. Вслед раздались отчаянные проклятия на всё кошачье племя, в особо острых моментах переходящие с греческого на русский, но котики уже мчались дальше, в сторону машинного отделения, причём так быстро, будто гончие ада преследовали их по пятам.

— Если этот план с поджогом корабля выдумал не «двуногий», если это дело кошачьего ума — то, похоже, наш злоумышленник черрртовски храбрый малый! — заметил на бегу Маршал.

— Из него бы вышел отличный «маусхантер», не будь он преступником! Ха-ха! Вот бы его нам в команду! — хохотнул Элефант.