Морские волки. Навстречу шторму

XX. Под огнем зенитных пулеметов

– Флаг на нем есть?

– Не вижу.

– Это наш или чужой?

– Не знаю.

– Я не заметил на палубе ни одного человека.

– Я тоже.

– Снижаюсь и даю над ним круг, рассматривай.

– Советую быть осторожным.

Этот разговор через переговорную трубку происходил на «Разведчике рыбы», который летел на высоте шестьсот метров над морем.

Бариль и Петимко заметили внизу военное судно и сразу же определили, что это подводная лодка. Она всплыла на поверхность и стояла на одном месте, не подавая никаких признаков жизни. Металлическая палуба, освещенная солнцем, была открыта взглядам летчиков: неподвижная и пустынная. Бариль, делая над лодкой круг, опустился почти на двести метров. В это время Петимко ощутил, как что-то чиркнуло мимо его лица, и тут же заметил, как на борту самолета одновременно появились две отметины, словно кто-то резанул его невидимым лезвием. Несмотря на гулкий рокот мотора, он почувствовал сильный удар в крыло и, посмотрев туда, увидел несколько маленьких дырочек. Штурман, хоть и был моряком-рыбаком, а не военным, сразу же догадался, в чем дело.

– Стреляют! – крикнул он в переговорную трубку.

Бариль понял это одновременно со штурманом, потому что ему обожгло плечо, и он по звуку почувствовал неожиданную перемену в работе мотора. На палубе подводной лодки все так же не было видно ни одного человека, но, наверное, зенитные пулеметы осыпали самолет пулями. Стрельба заглушалась рокотом мотора.

Летчик рванул машину вверх, подальше от лодки. Через несколько секунд пули били только в хвост самолета, что могло стать причиной огромной опасности, перебей они штурвальные тросы. Но, к счастью для летчиков, тросы остались целы. Зато, очевидно, не все в порядке было с мотором. По прямой он тянул нормально, но высоту набирал понемногу, а выше шести сотен метров вообще не тянул.

– Как дела? – крикнул Петимко.

– Небольшое повреждение, – ответил Бариль, – надо идти на посадку. Подтянем пару гаек и полетим дальше.

Пилот знал, что небольшое повреждение нужно исправить как можно скорее, потому что минут через десять оно уже будет грозить большими неприятностями. Он сразу же начал снижаться, чем встревожил штурмана, который, оглядываясь назад, заметил, что подводная лодка полным ходом двинулась за ними. Там догадались, что самолет идет на вынужденную посадку, и решили догнать его и захватить.

Ни пилот, ни штурман не знали, чья это подводная лодка. У них даже мелькнула мысль «может, это советская», но тут же возникли сомнения. Во-первых, командир «Буревестника» сообщил им, что в этом районе нет советских подводных лодок. Во-вторых, с лодки, несомненно, рассмотрели самолет в бинокль и прочитали его название. И советская лодка, даже если не хотела бы, чтобы над ней кружил самолет, дала бы знать об этом сигнальными флажками, а не обстреливала воздушных разведчиков рыбы.

Попасть на подозрительную подводную лодку – такая перспектива летчиков совсем не прельщала, и, когда Петимко крикнул Барилю, что лодка идет за ними, Бариль быстро снизился и пошел над морем на бреющем полете, стараясь как можно быстрее скрыться из вида неизвестных подводников. А чтобы замести за собой следы, пилот повернул в открытое море, взяв немного правее, на восток. Он делал это специально, чтобы обмануть лодку.

Если самолет и будут искать, то, естественно, по прямой, по которой он скроется, и ближе к берегу. Тем временем он починит мотор, взлетит и будет искать «Буревестник», чтобы сообщить о своей находке.

Пройдя так несколько минут, Бариль выключил мотор и коснулся поплавками воды. Посадка была не слишком удачной; левый поплавок, судя по всему, был поврежден пулями во время обстрела, но, на счастье, не сломался.

Бариль взобрался на мотор и начал рассматривать повреждение. Его, как и полагал летчик, можно было быстро и легко починить. Немного беспокоил поплавок. Пилот пояснил Петимко, что теперь нужно быть осторожными, делать как можно меньше посадок, потому что если поплавок сломается, дело будет плохо. Оставалось после ремонта мотора, не поднимаясь в воздух, идти по морю, превратив самолет в моторную лодку, и рисковать поплавком только в самом крайнем случае.

Ремонт не занял много времени, но только Бариль его закончил, как обнаружилась новая неприятность. Петимко обратил внимание пилота на поверхность воды вокруг самолета. Она блестела маслянистыми разводами. Бариль бросился к бензиномерам и увидел, что горючее из одного бака вытекает с катастрофической скоростью. Оглядев баки, пилот увидел, что один из них пробит пулями.