Морские волки. Навстречу шторму

Где-то около полудня профессор взошел на высокий холм, оглянулся вокруг, глядя на остров, море и поля на суше за проливом. Потом внимательно осмотрел местность вокруг холма, озерцо, наполовину вырубленные кусты и вспомнил, как начинал здесь свою работу с дочкой, как в один из тех дней заметили вдали человека с фотоаппаратом. Профессор тяжело вздохнул и посмотрел в направлении выселка. По тропинке, соединявшей выселок с торианитовыми разработками, кто-то бежал. Не один, а трое. Кто-то маленький значительно обогнал двух оставшихся, видимо, взрослых, и катился сюда, словно белый клубок. Двое взрослых далеко отстали от маленького, но тоже спешили бегом.

– Что такое? – подумал профессор. И обратил на это внимание одного из молодых работников, трудившихся поблизости.

– Какой-то мальчишка… Куда ж это он так убегает? – заинтересовался тот. – Прямиком сюда мчится.

И действительно, в одном месте, где тропинка делала небольшой круг, огибая мелкую лужу, мальчишка, чтобы сократить путь, напрямик кинулся по воде, не жалея штанов и разбрызгивая вокруг воду и грязь.

– А-а-а… Знакомый, – сказал работник. – Я этого мальчика знаю.

– Кто это?

– Сынок смотрителя маяка.

– Гришка?

– Он самый.

Теперь уже и профессор узнал мальчика, но ни он, ни работник не могли сказать, кто догоняет Гришку и насколько отстали от мальчика взрослые. Тем временем Гришка уже взлетал на холм. Перепрыгнув какую-то яму, рванул через куст крапивы. Ноги у него были исцарапаны, одна штанина разорвана, лицо красное, глаза блестели, но не от страха, а от радости. Он добежал до профессора и свалился с ног. Так запыхался, что не мог говорить. Профессор видел, как в синих жилках на лице мальчика быстро пульсирует кровь. Ананьев наклонился, поднял малыша, выхватил платок и крикнул:

– Воды!

– Дя-дя-денька… – отрывисто проговорил мальчик. – Люда жи-жи-жива… Там несут от нее письмо…

Профессор, не выпуская мальчика, почувствовал, как у него темнеет в глазах и подламываются ноги. Молодой работник поддержал его.

IV. Время замедляет свой ход

Люда сняла телефонную трубку.

– Алло!

– Позовите командира, – едва слышно прохрипел чей-то голос.

Помолчав несколько секунд, девушка ответила:

– Командир – я!

– Кто это? Вы с ума сошли?

– Ваша пиратская лодка больше вам не принадлежит. Ваш командир сбежал. Старший офицер погиб. Предлагаю слушаться меня, представителя Советского Союза.

Ответа не было.

– Алло! Алло! – сказала девушка. – Кто со мной говорит?

Чуть помедлив, тот же голос ответил:

– Машинист-электрик… Старший механик потерял сознание. Нам не хватает воздуха.

– На поверхность дано уведомление об аварии подводной лодки. Вызваны на помощь эпроновцы. Какие спасательные средства имеются у вас?

– У нас не работает ни один механизм, кроме телефона. Мы ничего не можем сделать.

– Еще раз хорошо подумайте, чем можно спастись до прибытия ЭПРОНа.

– Слушаюсь, – прохрипел голос и повесил трубку.

Люда понимала, что ничем не могла помочь, и только утешала тех людей, как и себя, надеждой на прибытие ЭПРОНа. Оповестив их о судьбе пиратской лодки, она почувствовала какое-то злорадное удовольствие: пусть пираты погибнут с мыслью о том, что их лодка попала в руки советских моряков.

Когда она вернулась в каюту, раненый, который слышал ее разговор по телефону, спросил, всерьез ли она заявила о захвате подводной лодки. В его голосе чувствовалась насмешка.

– Да, я всерьез так считаю, – ответила девушка. – Потому что никто не может помешать мне объявить эту лодку приобретением советского флота, и сейчас я напишу об этом письмо. Вас можно считать последним представителем командования. Вы должны подписать акт о сдаче мне этого корабля.

Сказав по телефону про захват корабля, Люда сделала это просто механически, но теперь она быстро пришла к выводу, что вполне правильно будет составить соответствующий документ. Кто знает, спасут их или нет. Но она верила, что когда-нибудь эту лодку вытащат из моря и просмотрят все документы, которые на ней сохранятся. Поэтому, поставив на стол фонарь, она начала составлять документ, который считала необходимым оставить здесь. Сверху поставила число, месяц, год, а дальше написала:

«Эта подводная лодка, проводившая пиратско-шпионскую деятельность, затонула…»

Но над тем, отчего она затонула, девушка задумалась впервые.

– Послушайте, Антон, почему затонула лодка?

– Насколько я понял, ее атаковало какое-то надводное судно и забросало глубинными бомбами… Лодка получила серьезные повреждения. Какие именно, я не знаю, но, очевидно, всплыть на поверхность не смогла.

– Хорошо.

Люда продолжала писать. Она изложила историю захвата подводной лодкой пленных в бухте Лебединого острова, описала допросы, поведение ее товарищей, записала все, что помнила из разговоров командира подводной лодки с Анчем и другими пиратами, когда те разговаривали при ней. Записав все, что посчитала нужным, она сделала такую приписку: