Морской князь

Олята не ответил, весь его вид говорил: ну что ты спрашиваешь о столь очевидном?

Рыбья Кровь подошел к Калчу, которая, сидя на земле, дожидалась, когда князь наговорится с кутигурским пленником.

– Я соглашусь, если ты и твои пятьдесят воинов поедете со мной в мой стан.

Переговорщица ничуть не удивилась его требованию.

– Взамен пускай твои пятьдесят воинов перейдут к моим людям.

– Нет, я заложников вам давать не буду.

– Разве, чтобы что-то получить, не надо что-то отдать взамен? Будет нехорошо, если мои люди подумают, что великий князь решил слукавить.

У Дарника тоже были свои знаки команд воинами на расстоянии, и, когда он особым образом помахал в воздухе рукой, к их группе прискакал один Янар.

Князь коротко переговорил с ним на ромейском. Янар согласился сам с двадцатью хазарами идти к кутигурам в заложники, если только это ненадолго.

Калчу против обмена пятидесяти кутигур на двадцать хазар не возражала. Еще несколько мелких уточнений – и Янар вместе со своей ватагой в сопровождении кутигурского провожатого двинулся в степь, а полсотни кутигур направились к дарникскому стану следом за князем и тысячской. Оставшаяся тридцатка дарникцев трусила чуть в стороне, с опаской посматривая на вооруженных заложников.

За версту от стана среди своих сбившихся в кучу дозорных Дарника уже поджидал Корней.

– Это что, ты уже и пленных взял?! – только и мог он сказать.

6

На военном совете разгорелись жаркие споры.

– Какое нам дело до их детей? С какой стати мы должны в этом участвовать? – возмущался Буним. – Очень хорошо, что они там застряли. У нас есть хорошая возможность здесь без помех закрепиться, и, если кутигуры пойдут зимой по льду на правый берег, нам удобно будет ударить им в спину. Как эти аборики, захватим их обозы и семьи.

– А что, если помочь не кутигурам, а аборикам, ударить орде в спину возле Хемода, враг моего врага – мой друг, – нашел неожиданный выход Макариос. – Аборики еще нам и заплатят за то, что мы освободили их от орды этих вонючих дикарей.

– Мы хотели закупать шерсть, вот и будем закупать шерсть, – рассуждал Корней. – Можно продать кутигурам немного клевцов и наконечников для стрел, чтобы они и дальше осаждали Хемод и никому не мешали.

– Только как бы потом эти наконечники в нас не полетели, – Гладила уже привыкал подавать на советах свой пока еще робкий голос.

Амырчак был скорее «за», чем «против», помочь кутигурам:

– Если Хемод находится на Северном торговом пути да еще на главной переправе через Яик, то нам рано или поздно все равно придется столкнуться с ними. Но я не уверен, что это надо делать с кутигурами. Устроив резню аборикам, они спокойно перебросятся потом и на нас.

Леонидас говорил как всегда перед заключительным словом Дарника:

– Если все-таки будем помогать кутигурам, надо установить с ними такой порядок, чтобы ближе, чем на полмили, они ни к нашей походной колонне, ни к нашим лагерям не подходят.

Теперь все ожидали, что скажет князь.

– Каждый из вас по-своему прав, но выпроваживать добровольно пришедших к нам заложников уже не с руки. Это была моя ошибка. Когда я позвал их сюда, я никак не думал, что они так легко согласятся. До Яика четыреста верст. Пока мы туда дойдем, победят либо аборики, либо кутигуры, либо наши заложники своим поведением вынудят расторгнуть мой с ними устный уговор.

Недовольных таким решением не было, все советники одобрительно цокали языками и кивали головами: князь – умница, свое дело крепко знает.

– Мои советники тоже согласны помочь кутигурам с осадой Хемода, – сообщил князь Калчу, вместе со своей полусотней расположившейся в центре дарникского стана. – Только хотят, чтобы твоя тысяча не скрывалась, а следовала рядом с нашим войском на расстоянии в четыре стрелища.

– Хорошо, только наше войско пойдет не рядом, а позади вашего, – ответила тысячская. – Воины спрашивают, можно ли им оставить при себе оружие и надо ли привозить им сюда свои съестные припасы?

– Скажи им, что кормить их здесь будут как всех, ничего им привозить не надо. Из оружия пускай оставят при себе свои ножи, все другое в конце дня лучше сложить на повозку, которая будет ехать с ними.

– Не сейчас, а в конце дня? – уточнила чуть удивленная Калчу.

– Пускай они немного привыкнут, что здесь их никто трогать и задирать не будет.

Тысячская перевела слова князя своей полусотне и, судя по их возгласам, те тоже остались довольны таким раскладом. После чего один из кутигур был послан сообщить их войску о приказе Калчу присоединяться сзади к войску князя Дарника.