Морской почерк

Дорогая Валюша, я так же, как и ты, многого жду от нашей будущей жизни и хочу все взять от нее только хорошее. И поэтому у меня в голове сложилось такое мнение, что вся жизнь зависит только от нас самих, – от нашего отношения друг к другу и к людям. Я советую тебе помнить и не забывать о том, что каждый человек, если он хочет в полном смысле заслужить это звание (человек), всегда должен прислушиваться к голосу себе подобных и помнить, что в каждом разговоре – суждении – пусть даже сплетне есть доля правды. А если самому подойти к этому вопросу объективно и взвесить все, то в каждом разговоре или мнении общества, даже плохого, есть правды – 50 %…

Очень жаль мне, что тебе приходится ездить и жить в лесу да еще на севере, в этом есть и доля моей вины… В предыдущих двух письмах я писал, что освобождаюсь в октябре, но возможно, что и раньше на месяц…

Очень жаль, что Борис имеет “троечки”, если он будет продолжать учиться без усердия, то можно в дальнейшем ожидать и двоечек. Но ничего, я скоро приеду и постараюсь ему помочь в учебе, конечно, как смогу. Жду от него писем…

Жизнь моя проходит по-старому. У нас почти ежедневно дождь и грязи по уши. Получил от стариков письмо, из него узнал, что Борис уехал к тебе. Отец молодеет душой с каждым днем: восхищается стройками коммунизма и много нового написал о нашем Ленинграде. С тем – до свидания, дорогие мои две детки (правда, Бориса уже нельзя назвать деткой, а нужно называть Мужчиной). Целую вас.

13.

Здравствуй, дорогая и милая Валюша!

Получил сегодня письмо от 19/VII и опять не знаю, когда ты будешь в Ленинграде. Ранее ты писала, что пойдешь в отпуск в октябре, а сейчас пишешь – в сентябре. Не уверен также в твоем адресе и в том, дойдет ли это письмо к тебе…

Мое положение старое, и я должен по всем моим расчетам быть в Ленинграде не позже 5 октября. Вот почему я интересуюсь твоим пребыванием в Питере…

Погоды стоят “у нас” на ДВК жаркие с редкими непродолжительными дождями, но все это – и погоды, и окружающее – совершенно не занимает, нам уже только одно: скорей, скорей!

Писать письма тебе не рекомендую, ибо я их не получу, а в день отъезда сообщу радиограммой в Ленинград, а там, если ты будешь дома, – хорошо, а если не будешь – пусть сообщат тебе старики…

С тем до свидания, мои дорогие детки Валюнчик и Борик! Целую вас много-много раз и жду с нетерпением встречи за нашим семейным столом.

14/VIII– 51 г.

Виктор Круглов