Морской почерк

Морякам часто приходится слышать вопросы от береговых жителей планеты:

– А как это “качает"? Вверх и вниз, что ли? А море красивое во время шторма? А спать от качки не хочется? Как моряки её переносят? Корабль может перевернуться? А просто утонуть? – и так далее.

Так вот, что бы всем было ясно, отвечу почти по порядку и, вполне возможно, расскажу что-нибудь помимо этого.

Всем со школьной скамьи известно, что перемещение потоков воздуха в горизонтальном направлении называют ветром. И чем быстрее эти самые потоки перемещаются, тем сильнее ветер. Ну, это и так ясно даже мне, а уж читатель, наверняка, усмехнулся скептически, мол, хоть и не плавали, но знаем. Честь вам за это и даже немножко хвала!

Итак, приступим.

Погрузка судна в порту уже заранее принимает во внимание возможность встречи со штормом, поэтому груз заранее укладывается в трюмах и надёжно крепится, что бы избежать какой-либо его подвижки в море или, на худой конец, свести подвижку к минимуму. При погрузке ведётся строгий контроль за осадкой судна, которая не должна превышать допустимых для данного судна норм остойчивости и непотопляемости.

Одновременно капитан с помощниками изучают метеосводки по маршруту перехода и определяют наиболее оптимальный маршрут как в коммерческом отношении, так и в отношении безопасности.

Загрузились, убрали с палуб всё лишнее и вышли в море…

Шторм обычно налетает не сразу. Сначала он даёт знать о себе тяжёлой зыбью, которая раскачивает корабль с борта на борт или, если она встречная, корабль черпает воду носом, а иногда и кормой. Потом начинает снижаться атмосферное давление. Иногда плавно, но чаще всего резко. И вот налетает первый шквал, за ним ещё и ещё. Ведь избежать встречи со штормом почти невозможно, можно только выбрать маршрут, где его воздействие на корабль будет минимальным.

Как только судно начинает зарываться в волны, механики сразу начинают волноваться – возрастает нагрузка на главный двигатель. Винт, выскакивая из воды, “забрасывает” обороты и приходится их сбавлять. Капитан и без механиков бы дал команду на уменьшение скорости, но они всегда опережают события на 2–3 часа, портя ему настроение, которое и так не очень… Недаром штурмана утверждают, что жизнь им портят водка, женщины и механики. А механикам – водка, женщины и штурмана…Деваться некуда – средний ход, а то и малый.

Что бы уменьшить качку, капитан выбирает скорость и курс и иногда корабль идёт совсем не туда, куда нужно. Делать нечего – судно, экипаж и груз важнее точного времени прибытия в порт назначения.

Ветер усиливается до штормового, Океан катит многометровые седые волны, горизонт из-за морских брызг совсем не виден, ветер свистит в снастях. Романтики никакой! Экипаж, расписанный по вахтам, занимается своей обычной работой, если не выходит из строя какой-нибудь важный механизм. Тогда полундра, аврал и прочие хлопоты, которые иногда длятся сутками напролёт.

Обычно вахта на морских судах несётся четыре через восемь. Это значит, что четыре часа моряк на вахте, потом восемь часов отдыхает. Не верьте тому, что прочитали! Судовые специалисты в дополнение к вахтам имеют ещё и собственные заведования, обслуживать которые во время вахты далеко не всегда удаётся. Так что рабочий день у моряка ненормированный… Отсюда и лексика морская тоже ненормированная. А вы как думали? Интересно, как береговой человек отреагирует на то, что его вторую неделю подряд будят в два часа ночи потому, что вышел из строя агрегат, который находится в его заведовании? А человек только в полночь сдал вахту!

Немного отвлеклись, но не зря.

Что же такое “качка"? Спешу огорчить тех, кто уверен, что это всего лишь “вверх-вниз”. Ребята, это не качели в парке! Там вы заплатили за пятиминутное удовольствие по таксе и, укачавшись, пошли отпиваться пивом или квасом. В море за качку платят нам. Только она не кончается через пять минут. Если корабль через сутки вышел из шторма, то считайте, что ему повезло. Обычно это длится гораздо дольше, иногда – весь многосуточный переход. Так вот, качка в море – это зарывание носом в волны, перекатывание по палубе десятков тонн морской воды, это дикая тряска судна, вошедшего в резонанс с самим собой, это мощные удары волн по корпусу судна, от которых иногда ломаются фальшборты, а металлическое леерное ограждение просто скручивается в рулоны, это… Иногда это потеря палубного груза, когда не выдерживают надёжные, как казалось в порту, крепления. Когда судно кренится на один борт до тридцати градусов и уже через десять-двенадцать секунд лежит с таким же креном на другом борту, трудно поймать себя в пространстве. Выход на открытые палубы запрещается, а вахты всё равно никто не отменяет, потому что это – жизнь.