Морской волк

Я уже собирался вернуться к месту ночевки, когда услышал стук копыт. Скакали небыстрой рысью. Десять латников и командир-рыцарь. Они были словно братья-близнецы тех, что напали на нас в таверне. Видимо, форменная одежда вошла в моду. Подняв фонтаны брызг, всадники пересекли речушку и понеслись в сторону Бордо. Надеюсь, командир охранников обоза подскажет им, что именно туда мы и поскакали. Мне даже стало интересно, кому это так много и на какое неожиданное место насыпал соли мой попутчик?!

Он нарвал травы и соорудил себе ложе, накрыв одним из трофейных плащей, который выделил я. Для человека явно не военного, не имеющего богатого опыта походов и ночевок под открытым небом, сделал он это достаточно умело. Подозреваю, что он выходец из низших слоев, скорее всего, из разбогатевших крестьян.

— За тобой гонится отряд из одиннадцати человек. Только что проскакали в сторону Бордо, — сообщил ему.

Жан Дайон, сеньор дю Люд, мигом побледнел. Если хочешь что-то выведать у человека, задавай вопросы, когда он в возбужденном состоянии. Причем обращать надо внимание не на то, что он отвечает, а на то, как реагирует на вопросы.

— Задолжал кому-то большую сумму? — предположил я наиболее распространенный вариант.

Еще до того, как он ответил, я понял, что промазал.

— Я никому ничего не должен, — заверил Жан Дайон.

На втором месте после денег в причинах грехопадения идет секс.

— Чью-то дочку испортил? — спросил я.

Опять мимо.

— Нет, — коротко ответил он и насторожился.

Я понял, что третий вопрос будет лишним.

— Мне плевать, что и кому ты сделал, — сказал я. — Не судите, да не судимы будете!

— Аминь! — перекрестившись, согласился он.

— Я скоро вернусь, а ты набери дров для костра, — приказал ему.

— Хорошо, — покорно произнес Жан Дайон.

Я прошел к реке, а потом вдоль ее берега. Смеркалось. Сейчас животные придут на водопой. Я собирался найти место, где к берегу выходит звериная тропа и сесть там в засаде. Добыча оказалась намного ближе. Косуля-самец выскочила из травы метрах в пятнадцати от меня. Издавая звуки, напоминающие собачий лай и высоко вскидывая круп, поскакала прямо. Если не повезет, то и косуля облает. Первая стрела попала ей в шею у спины. Косуля «клюнула» головой и продолжила бег. Вторая стрела вонзилась чуть ниже головы. У животного еще хватило сил подпрыгнуть, но потом завалилось головой вперед, высоко вскинув задние ноги. Когда я подошел, она еще была жива. Попыталась встать, но ноги не слушались. Глаза большие и взгляд совсем человеческий. Мне показалось, что она плачет. Некоторых животных мне убивать тяжелее, чем людей. Наверное, потому, что от них меньше вреда. Я перерезал ей горло, чтобы не мучилась и стекла кровь, выдернул обе стрелы. Одна была сломана. Придется заказывать новую. Такой длины, как у меня, массово не производят.

Жан Дайон не только насобирал хворост, но и развел костерок и разложил еду, приготовившись поужинать.

Увидев косулю, он плутовато улыбнулся и сообщил:

— Король запретил всем подданным охотиться в его лесах. Нарушителю на первый раз отрубают правую руку, а на второй — голову.

— Если ты не расскажешь, он и не узнает, — шутливо отмахнулся я.

— Не расскажу, — заверил Жан Дайон.

К нему вернулось чувство юмора, значит, справился со страхом.

Самый лучший шашлык получается из парного мяса. Мне кажется, вместе с парным мясом запекается и частичка души животного. Она и придает неповторимый вкус. Никакие маринады не способны на такое.

Жан Дайон собирался сделать мне одолжение, отведав запеченного на углях мяса, но быстро распробовал и с жадностью проглотил несколько порций. Я только успевал нанизывать мясо на шампуры их веток березы.

— У турок научился так готовить мясо? — поинтересовался он.

— Да, — ответил я.

Всё равно он не знает, где находятся Кавказские горы и какие народы там живут.

После ужина я сказал:

— Спи. Когда взойдет луна, поедем дальше.

— Ночью?! — возмущенно воскликнул он.

— Ночью, — подтвердил я. — Нам надо по темноте проехать мимо Бордо. Возле него повернем на восток, на Лангон, а там переправимся через Гаронну и поедем на Бержерак, Перигё, Лимож. Нас наверняка будут искать на дороге на Ангулем.

— Как скажешь, — не стал спорить сеньор дю Люд и поделился наблюдением: — Для иностранца ты хорошо знаешь наше королевство.

Он уже выслушал мою историю о кораблекрушении и о том, что я сын фессалийского рыцаря, изгнанного из своего феода турками.

— Бывал в этих краях в детстве и юности вместе с отцом, — пояснил я. — Он со своим отрядом охранял купеческие караваны, пока не погиб от стрелы разбойника. После чего я взял его доспехи и оружие и отправился воевать с неверными.

Эта версия объясняла не только хорошее знание географии, но и языков. Произнося ее, поймал себя на мысли, что верю в то, что придумал. В мечтах мы проживаем вторую жизнь, в которой есть всё, чего не хватает в первой, включая приятные неприятности.

4